А кто этот малыш-карапузик? Ну не могу, ну дитеныш прям

@темы: k-pop, Бла-Бла-Бла, EXO-K/M, Бекхён

---

Предпочтя однажды

Автор: KettyNiki

Фэндом: SHINee, A Pink (кроссовер)
Персонажи: Тэмин/Наын

Рейтинг: G
Жанры: Гет, Ангст, Драма
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
«Однажды любимый оппа предпочел танцы девчонке. Однажды девчонка предпочла гордость оппе. Разве теперь мы не в расчете?»
Посвящение:
Ma Ry. Да, да) Я написала гет с надеждой на надежду
Публикация на других ресурсах:
С разрешения автора

- Ты в порядке? – Бархатистый голос с нотками беспокойства и пряности, проникающей в самые потаенные глубины подсознания, звучит чересчур громко даже сквозь играющую в наушниках музыку.

Юноша распахивает глаза и смотрит на немолодую женщину в простеньком ситцевом платье не по погоде и фартуке, совершенно невероятной расцветки и выгоревшими латинскими буквами. Она смотрит внимательно, пытаясь считать малейшие перемены в настроении, поведении, жестах и мимике. Но он за долгие годы практики научился многому, привыкнув играть везде, где придется.

- Тэмин~а, расскажи маме, что с тобой происходит? – Мамы они все такие. Заботливые, переживающие за любимых чад, не умеющие контролировать свои волнения, из-за которых часто получают проблемы со здоровьем и недостаток нервных клеток. Поэтому он так редко приезжает домой, чтобы навестить родителей, предпочитая остаться в комнате общежития под покровом ночи и уютного одеяла, укрывающего на время от всех невзгод.

- Мама, - Тэмин натурально надувает губы, всем своим видом показывая обиду за то, что мать могла подумать что-то плохое. Ему не нравится, когда она что-то придумывает, накручивая себя. Ему не нравится, что чаще она оказывается права, ведь материнское сердце не обманешь. Он ненавидит, когда она смотрит вот так пристально с легким прищуром и «явсезнаю» в глазах.

- Если ты не хочешь мне ничего рассказывать, я все пойму. - Женщина присаживается на уголок кровати и треплет сына по волосам. Ее взгляд остается все таким же острым и все замечающим, но сама она смягчается. – Но ты должен помнить, что всегда можешь обратиться к маме, если тебе понадобится помощь и поддержка. А сейчас, - она убирает со лба ставшую длинной челку и ласково целует в лоб, - отдыхай и набирайся сил. Через час тебе возвращаться в студию, и мне хотелось бы, чтобы ты еще успел поспать перед появлением вашего несносного менеджера.

Тэмин прыскает в кулак. Так уж повелось, что родители всех участников группы на дух не переносят их менеджеров, считая их заносчивыми засранцами, не умеющими обращаться с детьми. Сами дети только поддакивают, издеваясь над хенами и стоя веселые рожицы, когда те отчитывались о последних передвижениях и достижениях своих подопечных.

- Спасибо, - Тэмин улыбается, провожая женщину взглядом. Стоит только двери захлопнуться с обратной стороны, улыбка ментально гаснет. Тэмин поднимается с кровати и направляется к окну, откуда открывается вид на один из престижнейших районов Сеула. Это то, чего он добился. Это доказательство, что все последние годы он старался не для себя, а для того, чтобы вырваться из нищеты и прихватить с собой родителей. Ли Тэмин все еще помнил, каково это, когда на столе на завтрак не оказывалось даже рисинки, не говоря уже о более разнообразном меню. Он, привыкший к лишениям, не мог даже предположить, что однажды все это станет чем-то похожим на страшный сон, что не придется экономить на мелочах, чтобы элементарно купить себе плеер и наушники к нему. Кругленькая сумма на счету, огромный дом, квартира для брата и любовь тысяч фанаток, готовых на любое безумство ради своего кумира. Чем не шикарная жить? Так почему, имея все это, хочется выть, скулить и кусаться, лишь бы никто не трогал, лишь бы ему дали хотя бы глоточек свободного, лишенного примесей воздуха?

«Ты глупый, оппа. Глупый, нерешительный и бестолковый. Все, что происходит с нами в последние дни – только шоу, которое ты рьяно хочешь принимать за действительность. Но пойми уже, что ничего не будет. Ты и я – два полюса, два разных континента».
Кажется, она говорила что-то такое. Тэмин, к своему удивлению, запомнил каждое слово, каждую фразу, произнесенную миленьким ротиком, который порой хочется намылить и хорошенько промыть посудной губкой. Чтобы не сквернословил, чтобы хотя бы иногда его обладательница думала о том, что несет, чтобы не было так больно.

Ему всегда хотелось чего-то человеческого среди всей мишуры и актерской краски. Чего-то настоящего, с нотками приторности и жизненной определенности. Сцена завораживала, многотысячные залы, до отказа заполненные фанатами, придавали сил двигаться дальше, забота и поддержка мемберов успокаивали на последнем издыхании, но чего-то всегда не хватало. Внутренний стержень едва справлялся с нагрузками, тепло ускользало сквозь пальцы прозрачной водицей, а в мыслях царила такая пустота, что петь о любви становилось все сложнее. Нет, конечно, у меня были девушки и ранее. Ничего не значащие интрижки, детские споры, кривые улыбки и разговоры ни о чем. Все это было, но всегда оставалось за гранью души. Тэмин никого не подпускал ближе положенного, останавливаясь на полпути к влюбленности. А потом появилась она. Хрупкая, похожая на него самого, красивая до невозможности, талантливая и как лепестки роз нежная. Многие полагают, что их свели сценаристы и режиссеры шоу, решившие омолодить шоу «Молодожены». Но эти многие ничего не знают о засценной жизни, где Наын, маленькая, симпатичная девочка со смешными хвостиками держала за руку Ли Тэмина, тогда уже трейни крупнейшего агентства страны. Так уж вышло…

Тэмин обнимает себя руками. В Сеуле ветрено и дождь, словно издеваясь, не перестает поить землю полупрозрачной моросью. Он ненавидит такую погоду, мечтая о солнце и майском тепле. Но он так же ненавидит май, навсегда разрушивший то, что могло укрепить его изнутри, поддерживая хотя бы мимолетными взглядами и улыбками.
«Я получил шанс исполнить свою мечту и ни за что не променяю его на какую-то девчонку», - произнес он в мае, подписываясь под смертельным приговором своих неокрепших чувств. Они умирали мучительной смертью, утопая в слезах и сгорая в пламене ненависти. Он сам все испортил и теперь не имел права жаловаться. Только… Вот только почему сейчас его сердце предательски сжимается при виде повзрослевшей девочки?

«Какого черта? Какого, я спрашиваю, гребанного черта?» - Наын рвала и метала, разбрасываясь листами со сценарием. Она топала ногами, кричала во всю мощь своих легких и бросала взгляды, полные ненависти. У маленькой девочки появилась гордость, и эта гордость диктовала ей модель поведения, помогала не дергаться от прикосновений и платить улыбкой на улыбку. Каждый раз, усаживая на переднее сидение минивена, она казалась опустошенной. Тэмину оставалось подчиняться, подыгрывать и следовать сценарию, чтобы никто ни о чем не мог догадаться, лишь бы теперь уже певица не пострадала еще сильнее.

«Наын~а, позволь мне быть ближе. Давай попробуем шагнуть в пропасть неизвестности вместе», - однажды предложил Тэмин, когда прикосновения начали обжигать особенно сильно. Он эгоистично надеялся, что все будет так, как он того желает, но маленькая вредная девочка помахала ему ручкой, предложив научиться принимать их сотрудничество, как должное. Ведь теперь они были чужими друг другу. Ведь она и не верила уже в то, что когда-то давно у нее были кратковременные отношения, похожие на сладкую сказку.

- Все сходится. Все рано или поздно оплачивается в полном объеме, - шепчет Тэмин, опуская голову. Ему впервые хочется сбежать, отказаться от мечты и вернуться в прошлое, чтобы не совершать столь опрометчивых поступков. Он еще не знает, что в новогоднюю ночь на адрес общежития придет послание в белом конверте без обратного адреса.

«Однажды любимый оппа предпочел танцы девчонке. Однажды девчонка предпочла гордость оппе. Разве теперь мы не в расчете?»

В ту же ночь на концертной сцене Ли Тэмин плюнет на сопротивления маленькой девочки и поцелует ее на глазах у многочисленной публики.

А пока… пока Тэмин будет смотреть в окно, наблюдая, как маленькие капли скапливаются на стекле и медленно катятся вниз, не позволяя зародиться надежде на появление теплого солнца средь осенних заморозков.



от автора: Спасибо за прочтение!
С уважением, Никки]

@темы: Писульки, A Pink, SHINee, Фанфики

---

ФМ

Нагло стащено, но я тоже хочу такую штуку *_*

Суть: вы говорите мне пейринг, а я вам подробно рассказываю:

1. Когда я начала их шипперить
2. Что я о них думаю
3. Что меня в них радует
4. Что меня в них печалит
5. Что меня раздражает в фанфиках о них
6. Что я хочу увидеть в фанфиках
7. Мои кинки
8. С кем бы хотела чтобы они были, если не будут вместе
9. Счастливый конец для них
10. Что у них за любимое занятие (кроме секса)

БэкЁль от Sowu1o

1. Когда я начала их шипперить
Я долго обходила их стороной, потом у что попросту была не совсем рада их канону. Но потом кто- то сбросил мне ссылку на Absolute Chanyeol. Было это, наверное, уже в этом году или в конце прошлого. С тех пор я поняла, что да… Чанёль для меня чаще ассоциируется именно с Бекки.
2. Что я о них думаю
Бекхён – милое существо, которое недолюбливаю за сквозящую в нем капризность. Чанёль – тот, кого невозможно не обожать. Вместе они парочка, входящая в тройку ЧанБекСу(я их объединила именно втроем) ненормальных, неадекватных тюленей.
3. Что меня в них радует
Умение дополнять друг друга. Со всем своей капризностью, Бекхён легко успокаивается рядом с Чанни, если того требует ситуация. Чанёль же может контролировать всю эту показушность Бекхёна.
4. Что меня в них печалит
Множество боли, которую никуда не деть. Ведь Чанёлю сложно постоянно улыбаться и получать за свои проказы от Сухо, а Бекхёну очень страшно рядом с теми, кто дольше его тренировался – если он накосячит, его не простят и будут еще долго припоминать.
5. Что меня раздражает в фанфиках о них
Омегаверс, где Бекхён издевается над Чанёлем. Ненавижу, когда из Бекки делают стервозную штучку с вечным ПМС и неумением контролировать свои гормоны. Чанёля же почему-то выставляют местным дурачком и шутом, место которому, если не в психушке, так в цирке.
6. Что я хочу увидеть в фанфиках
Нежность. Чтобы Бекхён дорожил Чанёлем, выцеплял его из лап депрессии, ведь вечно улыбающимся людям куда сложнее, чем всем остальным – они пропускают через себя больше, чем следовало. От Чанёля хочется гордости и умения ставить Бекхёна на место, а не собачей преданности, когда за один только взгляд в его сторону, Пак Чанёль готов падать на колени перед Бён Бекхёном и дарить звезду с неба с целым миров в придачу.
7. Мои кинки
Привязанный к кровати Бекхён, розовый расплавленный воск и, наверное, немного грубости за все «хорошее».
8. С кем бы хотела чтобы они были, если не будут вместе
Чанёль – Исину, Сехуну, Крису; Бекхён – Крису, Кенсу, Тао.
9. Счастливый конец для них
Рассвет на берегу моря с золотым песком под ногами и рука в руке – новое начало после всех передряг и недопониманий.
10. Что у них за любимое занятие (кроме секса)
Ржать над всем и всеми, устраивать каверзы и шалость в адрес менеджеров, наблюдать, ревновать друг друга и обижаться, потому что между их дружбой всегда вырастают всякие там Тао и Крисы.

Сухо/Крис от DiSsSa

1. Когда я начала их шипперить
Не скажу, что они особо мне нравятся. И момент не назову тоже, потому что эти двое вроде и вместе, а все равно отдельно
2. Что я о них думаю
Два диаметрально противоположных лидера. Мама и папа. Один ласкает, второй – наказывает. Но есть и еще кое-что. Один из них похож на сломанную куклу, у которой нет ничего, кроме улыбки и сквозящей дыры внутри; второй – просто пофигист со стажем, для которого все очень похоже на обычную игру с известными переменными и глупыми правилами.
3. Что меня в них радует
Покорность, с которой Крис отдает роль лидера Сухо.
4. Что меня в них печалит
Сухо сам не замечает, как убивает лидерские качества в китайском лидере.
5. Что меня раздражает в фанфиках о них
Роль старосты/примерного мальчика/лидера, которого извращает красавчик-гордость университета/школы/группы. Сухо легко ломается, не смотря на всю его внутреннюю силу и сильнейший стержень.
6. Что я хочу увидеть в фанфиках
Недотрогу Криса, который нефига не понимает, за что его любят все вокруг и так наплевательски относится единственный любимый человек. Хочу видеть страдания Криса от легкой, но такой эгоистичной руки Сухо
7. Мои кинки
Крис снизу. Точка.
8. С кем бы хотела чтобы они были, если не будут вместе
Криса – Исину, Чанёлю; Сухо – Исину, Чондэ, Кенсу, Чонину
9. Счастливый конец для них
Его нет в любовной линии. Лучшее, что может случиться – возродившаяся на пепле любви дружба
10. Что у них за любимое занятие (кроме секса)
Командовать, пытаясь перетянуть лямку правления на себя (как между друг другом, так и в окружении)

Сехун/Исин от Light Dragonix

1. Когда я начала их шипперить
С фф «Фетишисты». Да, да, да. Именно с него. Ранее я как-то столь странный на мой взгляд тогда пейринг обходила стороной
2. Что я о них думаю
Они несколько неожиданны, а еще смело могут делить Лухана, посылая его в конце концов. Но Сехун замечает больше остальных, зачастую оказываясь рядом с Исином того, когда остальные слишком заняты собственным триумфом.
3. Что меня в них радует
Они оба танцоры. И при желании Исин может подтянуть вечно путающегося в ногах Се.
4. Что меня в них печалит
Отношение к разным подгруппам, а следовательно, некоторая отстраненность, которой не хотелось бы видеть между ними.
5. Что меня раздражает в фанфиках о них
Этих фф слишком мало, что бы раздражать. Но меня бы точно напрягли треугольники с Лу на одном из концов.
6. Что я хочу увидеть в фанфиках
На данном этапе я просто хочу видеть фф по ним. И хорошие и плохие. Просто, чтобы их наличие заметили уже.
7. Мои кинки
Все тоже нижнее белье на Сехуне. Ибо это… непередаваемо.
8. С кем бы хотела чтобы они были, если не будут вместе
Сехуна – Чанёлю или на голодный год – Крису; Исина – Крису, Сухо, Чондэ, Мину, всейгруппе
9. Счастливый конец для них
Взгляд глаза в глаза среди разбитых зеркал и отголосков прошлого.
10. Что у них за любимое занятие (кроме секса)
Учить Сехуна готовить, чтобы тот однажды поразил всех своими способностями

КрисБэк от Light Dragonix

1. Когда я начала их шипперить
Никогда? На деле только с подачи Дианы и Аи. Я в обычном своем настоящем их вообще вместе не видела и не замечала никаких поползновений, а потом меня уверовали
2. Что я о них думаю
Спокойный Крис может вытерпеть любой каприз маленького Бекхёна. А значит, вокалист ЕХО-К достоин жить дальше если честно, не особо люблю их обоих. Но вместе они не плохой тандем.
3. Что меня в них радует
Спокойность Криса, способная затушить ненормальность Бекхёна и пустить ее на благое дело. А еще Бекки может подтянуть Криса в пении, ибо лидер поет лучше, нежели читает реп.
4. Что меня в них печалит
Наглость Бекхёна, с которой он подходит к вопросу доставания китайского лидера.
5. Что меня раздражает в фанфиках о них
Признаться, я могло читала фф про них, поэтому не мне, наверное, судить
6. Что я хочу увидеть в фанфиках
Броманса хочу. Чтобы Крис учил Бекхёна уму-разуму, а тот сопротивлялся, но рано или поздно поддавался дрессуре.
7. Мои кинки
Крис снова снизу, причем в колено-локтевой позе у белой стены
8. С кем бы хотела чтобы они были, если не будут вместе
Криса – Чанёлю, Сухо и Исину; Бекхёна –Чанёлю, Тао
9. Счастливый конец для них
Общая квартира, одна чашка кофе на двоих и долгие разговоры о чувствах, которых им никогда не испытать друг к другу
10. Что у них за любимое занятие (кроме секса)
А они им вообще занимаются? Два пассива то?

КрисБэкЁль от Light Dragonix

1. Когда я начала их шипперить
Никогда такого не было, пока кое-кто, не будем показывать пальчиками не скинул мне на них заявку
2. Что я о них думаю
Это странно. Тройничок – это вообще нелогично и странно, но имеет право на существование
3. Что меня в них радует
Они не плохо втроем дополняют друг друга. Ну еще бы Бекхёну подрости, так вообще здорово будет, а так он пока может прятаться за могучими спинами и показывать всем окружающим языки
4. Что меня в них печалит
Ничего, пока у них будет равноправие. Но ревность все равно присутствует и от нее никуда не деться. А ревность – это боль, а я не люблю, когда ребятам больно.
5. Что меня раздражает в фанфиках о них
Не читала, поэтому – не знаю
6. Что я хочу увидеть в фанфиках
Тепло, нежность и равноправие, без оглядки на друзей и неприятелей.
7. Мои кинки
Нет
8. С кем бы хотела чтобы они были, если не будут вместе
Тройничками? Ни с кем ну вот серьезно, достаточно только их троих
9. Счастливый конец для них
Смерть в автокатастрофе, потому что невозможно любить двоих одновременно и рано или поздно все это закончится. Поэтому пусть лучше уйдут все вместе и дело с концом.
10. Что у них за любимое занятие (кроме секса)
У них нет секса. Вообще.

запись создана: 28.09.2013 в 13:53

@темы: ФМ, Бла-Бла-Бла

---

27.09.2013 в 20:34

Пишет  Light Dragonix:

Сехун/Исин






ай джаст нид а момент ту бриз ин
ай кэнт вообще
что за черт
что вы делаете
ни секунды не сомневаясь, Исин выбрал Сехуна
и знал, кого выбирал
и черт
они не ломались, аки красны да невинны девицы
(это даже не камень, а булыжник в огород тао)

ай джаст нид ту стап ит нао
ай вонна край
Сексины
джаст продолжайте хд

---

Антикварная осень

Антикварная осень
Автор: KettyNiki
Фэндом: EXO - K/M
Персонажи: КрисБэкЁль
Рейтинг: G
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность, AU, ER (Established Relationship)
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Ведь твой дом, похожий на антикварную лавку с массой ненужных вещей, родом из прошлого века, давно превратился в маленький мир, сотканный из нежности, заботы и трогательности. Мир на троих, где все равны в проявлении своих чувств и эмоций, согревающих средь общественного непризнания и золота осенней листвы.
Посвящение:
Выполнено по заявке Light Dragonix - tosaveyoursouls.diary.ru/p191775223.htm
Поэтому, Исин~а, это тебе
Публикация на других ресурсах:
С разрешения автора
Примечания автора:
Здесь должна быть самокритика или самореклама, но их не будет. Я только попрошу читать внимательно (и между строк тоже) и по возможности отписываться)
Приятного прочтения!
С уважением, Никки

Твоя квартира уже давно похожа на маленький, уютный магазин антиквариата. Большие окна, создающие иллюзию простора в двадцати квадратных метрах единственной комнаты, обрамлены тяжелыми шторами цвета дорого бордо. Перевязанные золотыми шнурками с кисточками, они кровавыми волнами ниспадают до самого пола, собирая пыль по углам. Они словно живые, колышутся при малейшем дуновении ветра - от окна веет прохладой, которая вскоре превратится в полноценный сквозняк, ведь отопления в этом месяце еще не обещали, а старые, потрепанные временем рамы не сдерживают тепла с одной стороны и промозглого осеннего ветра - с другой.

По периметру окна расставлены бронзовые подсвечники, опасно пододвинутые к материи, но они – единственный источник света, который принимается во внимание в этом доме в темное время суток. Современные энергосберегающие лампы выжигают зрение белым светом, без игры теней и тепла маленького огонька пламени. Они не завораживают, не согревают и даже не вдохновляют, от того и не свисают бесполезными побрякушками с потолка. Зато их неплохо заменяют горшки с цветами, прикрепленные к многочисленным крючкам грубой формы позолоченными цепями. Иногда ты цепляешься за них головой и долго материшь все, на чем свет стоит. Только иногда, потому что без горшков и сладкого аромата, источаемого цветами, представить свое существование трудно, а подчас – невозможно.

Ты аккуратно ведешь по ребру полки старенького, но очень дорогого шкафа, выполненного из красного дерева. Тонкий слой прозрачного лака подчеркивает дороговизну и структуру дерева, не скрывая изъянов в виде смоленых сучков, спиленных неаккуратно, второпях. Приятно ощущать, как кожу подушечек щекочут неровности и шероховатости, еще приятнее - вести выше, касаясь корешков потрепанных книг. Собранные за долгие годы издания – мечта любого коллекционера, готового выложить кругленькую сумму за старенькие фолианты. Продажа книги равносильна предательству. Ценности и воспоминания – не продаются и не меняются на скудные сокровища, признанные в мире.

Пальцы перебирают корешки, расставленные по цвету обложек, по яркости и настроению, которые они вызывают, по периодам воспоминаний. Каждую из них ты давно заучил и можешь процитировать по строкам и целым страницам. Каждая для тебя, как член семьи, ведь все они являются свидетелями твоей жизни.

Ты останавливаешься наугад на одной из книг и аккуратно достаешь ее, раскрывая на первой попавшейся странице. Глаза пробегают по строкам, освежая в памяти сюжет и образ маленького мальчика, постоянно путающегося под ногами. Так уж вышло, что ты никогда не был эстетом и не отличался особым умением ладить с людьми. С самого детства к тебе тянулись, тебя любили и уважали, скалясь от зависти и протягивая загребущие ручонки к принадлежащему тебе. Ты был по этим рукам, кусался и царапался, но никогда не отдавал своего. А этот мальчишка…

Страница переворачиваются одна за одной, когда поверх твоих рук ложатся другие – теплые, с длинными пальцами и мозолями из-за глупой затеи научиться играть на гитаре.

«Чанёль», - улыбаешься ты себе и в этой улыбке больше, чем можно представить: нежность, заполняющая наполовину, обожание, сквозящее порой сумасшествием, любовь, дарованная вам свыше. Чанёль долговязый, неуклюжий, с улыбающимися глазами и дурным смехом, привлекал своей неординарностью, своим умением вовремя оказаться радом, поддержать в минуты отчаянья. Удивительно чуткий, он умел концентрироваться на порученном деле, отдаваясь полностью, не прося ничего взамен. Чанёль, который сейчас стоял позади тебя, имитируя объятья и бегал глазами по строкам, шевеля губами все активнее, постепенно начиная читать вслух.

- «… А мне в эту минуту почему-то представлялось необычайно важным, чтобы я мог держать ее руку в своей. Это будет, казалось мне, совсем не похоже на то, как бывает с другими женщинами,- так же не похоже, как пенье не похоже на простую речь. Да, это представлялось мне чрезвычайно важным, и вместе с тем мне вовсе не хотелось ее касаться. Быть может, так подействовала на меня музыка и вид балерин, порхающих по сцене, подобно кусочкам разноцветной бумаги, которые кружит ветер, но во мне росло и крепло новое чувство: мне хотелось просто восторженно любоваться тем, что является, в конце концов, немалой редкостью,- красивой и совершенно неиспорченной девушкой*…», - читать вслух глупые романы о любви – не самое лучшее занятие для взрослого, самодостаточного мужчины. Но голос Чанёля завораживал, посылая мурашки по спине. И ты готов был отдать все, лишь бы это никогда не заканчивалось. Лишь бы чувствовать, как над ухом расстилается бархат, как тепло он обволакивает окоченевшее тело.

Вы так и продолжаете стоять, читая одну книгу на двоих, наслаждаясь внутренним единением. И ничто не может помешать вам. Кроме грохота на импровизированной кухне, скрытой от основной части комнаты тонким листом серого гипсокартона. Ты не вздрагиваешь только потому что привык слушать нечто подобное изо дня в день. Грохот повторяется, принося с собой тихий отборный мат и запах свежее сваренного кофе.

Бекхён отличается от Чанёля. У Бекхёна миниатюрная, женственная фигура с идеальной линией бедер. У него склочный характер, склонность находить приключения на симпатичную пятую точку и необъяснимая любовь смотреть осенью старые фильмы. Но, не смотря на все, то могло раздражать в нем и наводить ужас и отвращение, Бекхён тот, кто наполняет вторую половину тебя до самых краев. И ты не хочешь представлять каково это, быть без Бекхёна.

- Фань, сегодня мы будем смотреть «Рембо», - Бекхён не идет, нет, он выплывает из кухни, подобно белоснежным лебедям на волнах. Он ставит поднос с тремя чашками на небольшой журнальный столик и принимается копошиться с телевизором.

Наврятли где еще встретить телевизоры с кинескопами, действующими по принципу лучевой трубки. Но ты помнишь, что твой дом давно уже похож на лавочку антиквариата с бронзовыми статуэтками на полках и старинными часами с кукушкой. Настройка телевизора занимает несколько минут, за который Чанёль успевает украсть у тебя поцелуй и скрыться за шторами, где на небольшой тумбе стоит магнитофон – единственный источник звука в отсутствии нормальных динамиков на телевизоре. Ты помнишь, как просил кого-то из своих друзей посодействовать в записи звука с видеокассет на аудио. На тебя смотрели с интересом и шутили, что однажды ты и сам превратишься в пережиток прошлого и тебя поставят на полку, как красивую статуэтку, предварительно покрыв толстым слоем лака.

Бекхён забирается с ногами на кожаный, поцарапанный местами диван. Чанёль пристраивается рядом, привлекая его в свои объятья. Бекхён пользуется ситуацией и укладывается на широкой груди. Ты несколько мгновений наблюдаешь за ними с улыбкой, а потом достаешь из шкафа бежевый плед, накрывая их колени, и только потом сам забираешься под толстую шерстяную материю, придвигаясь ближе, чтобы касаться бедрами бедер. Бекхён среди вас выглядит комично, но он только шевелит плечами, чтобы принять более удобное положение и замирает.

Видеомагнитофон считывает информацию с магнитной ленты, арестовывая на экране Джона Рэмбо. Ты закрываешь глаза, потому что фильм не идет ни в какое сравнение с тем странным единством и теплом, перекатывающимся между телами, принося умиротворение и наслаждение. Так уж получилось, что для тебя не существует общепринятых «до» и «после», разделенных невидимой гранью настоящего. Ты живешь в этой грани, расширяя кругозор и наступая на пятки растоптанных кед, которые родные, любимые и выбрасывать на помойку их жалко. Ведь твой дом, похожий на антикварную лавку с массой ненужных вещей, родом из прошлого века, давно превратился в маленький мир, сотканный из нежности, заботы и трогательности. Мир на троих, где все равны в проявлении своих чувств и эмоций, согревающих средь общественного непризнания и золота осенней листвы.

*Джон Брэйн “Путь наверх”

от автора: Спасибо за прочтение!
С уважением, Никки

@темы: Писульки, k-pop, EXO-K/M, Фанфики

---

Вот в такие моменты понимаешь, что кроме наигранной дурости в этой милой мордашке столько крышесносной сексуальности

@темы: k-pop, Мнения, Бла-Бла-Бла, D.O., EXO-K/M

---

Мне тут идейку подкинули. Предлагаю всем, кто захочет, в комментариях оставить заявки на фф. Но сразу предупреждаю,что пишу по SHINee, EXO, СуДжу. Остальных просто плохо знаю. Принимаются любые рейтинги, ограничений, пейринг и прочее (кроме омегаверса, ибо эту гадость я не буду писать никогда)

@темы: Бла-Бла-Бла, Личное, ПЧ

---

A life is a moment

A life is a moment Автор: KettyNiki

Фэндом: EXO - K/M
Персонажи: Лу Хань/Исин, Крис

Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Психология, Философия, AU
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 13 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Исин ненавидит детей. Но все меняется, когда в его жизнь врывается маленький мальчишка, разительно отличающийся от других детей.

Посвящение:
Всем, всем, всем, кто прочтет.

Публикация на других ресурсах:
С разрешения автора.

Примечания автора:
Если вы привыкли видеть "няшку-вкусняшку" Исина, проходите мимо. Исин ненавидит детей.
Если вы привыкли, что Лу стелится под всех и каждого и заботят его только плотские утехи, проходите мимо.Лу Хань прекрасная ньянька и думает прежде всего о воспитании ребенка.
Если вы привыкли, что Крис - красавец блондин/шатен, направо и налево укладывающий девушек штабелями, проходите мимо. Крису всего два/три года и ему не до "штабелей".
-… не к кому обратиться. – Все здания муниципальных учреждений и учреждений, имеющих статус государственных, навивают тоску. Они сконструированы словно под копирку и имеют приблизительно одинаковый дизайн: маленькие комнатки, не по технологии избыточно заполненные техникой и сумасбродными посетителями. Здесь смеются, ругаются и даже плачут, сетуя на несправедливость бытия и современный правительственный строй. Кто-то просит помощи, кто-то просто жалуется, выискивая хорошего слушателя. Местный персонал обходителен, улыбается исключительно приветливо, слушает внимательно, костерит – за глаза. Они стараются помочь по мере возможности или отсылают восвояси, но аккуратно, так, что посетитель и не замечает подвоха.

- … Просим простить за неудобства… - Из подобных мест хочется бежать, обходить стороной или вовсе не знать об их существовании. Разве что из новостей, вещающих о международных конфликтах, политике и посещении правительственных чинов пострадавших от стихий городов. Такие обычно мелькают на экранах плазм в кафе и рано утром на кухне, создавая шумовую завесу, пока закипает чайник.

- Все документы подготовлены. Вам осталось лишь подписать бумаги, и ребенок полностью переходит под вашу опеку…

- Простите? – Все это время рассматривающий небольшое помещение с парой маленьких окошек, широким столом, десятком полок и кожаным, совершенно неудобном диваном, молодой человек вздрагивает и переводит взгляд на миловидную женщину. Ей далеко за сорок, о чем свидетельствуют морщинки вокруг глаз и мудрый взгляд, обращенный на приглашенного. Она выглядит устало и, пожалуй, замучено для работника посольства, облаченного в строгий костюм черного цвета с ненужным для женщины галстуком.

- Ребенок, ваш брат… Так уж вышло, что после смерти его отца, вы единственный родственник, которого мы смогли найти. Мальчику два года и… - Возможно женщина повторяется, отчего красивые для столь не юного возраста глаза прищуриваются, но она тут же берет себя в руки – в конце концов, это ее работа, и ничего страшного не случится, если она повторит еще раз.

- Постойте, - молодой человек подается вперед и берет в руки предложенные для подписи документы. Белоснежные листы испорченны множеством символов на трех языках, дублирующих текст одного и того же содержания. Пробегая глазами по знакомым буквам, молодой человек хмурится, сдерживая поток ругательств. Все верно. Мальчик. У Ифань, по англоязычному тексту – У Крис, сын его матери и мужчины, который в свое время взял ее в жены, наследник огромного состояния и еще множество ненужной информации, которую стоит опустить, становится опекаемым Чжан Лэя или Чжан Исина. – Что за чушь? – После досконального изучения бумаг, Исин отрывается от чтения и смотрит на работника посольства. Два часа назад, когда в его квартире раздался телефонный звонок, в котором некая женщина сообщала о необходимости явиться по указанному адресу, молодой человек рассчитывал получить очередную порцию недовольства из-за неуплаченных вовремя налогов, повисших на его шее вместе с двойным гражданством, но вместо этого на его шею вешают новый груз. И этот груз куда более весомый, нежели несколько сотен долларов в год. – Да я даже о существовании этого ребенка слышу впервые, а вы утверждаете, что он мой сводный брат.

- Мне известно, что вы не общались с матерью последние пять лет в связи…

- Это не ваше дело, - обрывает Исин, недовольно смотря на женщину. Ему только не хватало перетряхивания грязного белья его семьи. И без того голова идет кругом, отказываясь мыслить здраво. – Даже если этот уб… ребенок мой брат, вы обязаны были поинтересоваться моим мнением относительно столь важного решения, как опекунство. Следовало хотя бы поставить меня в известность, прежде чем готовить ребенка к иммиграции из родной страны в неизвестность. Если вы хотите услышать слова благодарности, так не стоит тешить себя пустыми надеждами. – Исин возвращает документы на стол и откидывается на спинку дивана, складывая руки на груди. – Мне не нужны лишние проблемы в виде орущего куска де… мяса. – Исин дает себе десяток подзатыльников за несдержанность перед женщиной почтенного возраста, но бушующий внутри ураган негодования не позволяет мыслить чуть более разумно. Он поддается эмоциям, ему, по сути, не свойственным. Подумать только. Ребенок.

- У нас не было выбора. Вы единственный родственник, и нам казалось, что не возникнет никаких проблем, - неуверенно комментирует женщина. Она перебирает бумажки, складывая их с места на место, пытаясь хоть чем-то занять руки. В ее практики подобная ситуация единична – еще никто не отказывался от опекунства богатенького наследника, даже не смотря на все прошлые обиды. Все хватались за представленный шанс, не взирая ни на что. А этот же паренек, иначе у нее не поворачивается язык назвать сидящего напротив нее моложавого человека, так запросто плюет на единственную оставшуюся родную кровь.

- Давайте называть вещи своими именами, - не сдерживая ехидства, Исин испытующе смотрит на женщину. – Вся денежная часть наследства осядет на счетах местных банков, позволив немного подтянуть экономику этой страны. Пусть незначительно, но вы-то получите солидную премию к заработной плате. Отсюда вполне резонный вопрос: сколько, миссис Дарк, вам нужно, чтобы замять дело и найти другого, более сговорчивого родственника? Так сказать, какова ваша цена?

- Да как вы... - пытается возмутиться женщина, поднимаясь со своего места, но следом опускаясь обратно - в глазах паренька холод и презрение, которым обычно смотрят на продажных чиновников.

- Я не смею, я утверждаю. У папочки этого отродья есть родная сестра. Не уверен, что у них нет... не было проблем в отношениях. - Исин намеренно поправляется, позволяя улыбке коснуться пухловатых губ - не только ему не пришелся когда-то по вкусу этот брак. Он помнил невысокую девушку с ангельской внешностью и характером пантеры. Она рвала и метала, обзывала последними словами мать, в надежде хоть как-то вразумить любимого братца. Братец не образумился - выставил за дверь родную кровь и лишил содержания. Вот так господин У заработал неуважение еще одного человека. Подумать страшно, сколько еще таких людей существовало на свете, униженных, обиженных, ненавидящих.

- Почему вы так не хотите взять на себя ответственность за малыша? Ему всего два года и он не виноват... - Сотрудник посольства хорошо обучен. В каждой ситуации он обязан искать компромиссы, направлять посетителя в нужное русло, если он вдруг затерялся среди волн безразличия и гордыни. Миссис Дарк пытается найти подход к строптивому юнцу, но все попытки разбиваются, так и не доходя до цели.

- Я даю вам месяц. Тридцать дней, начиная с... - Исин мельком смотрит на настенные часы, выполненные в форме солнца, и прикидывает что-то, - трех часов этого дня. И не секундой позже, вы должны были заметить мою пунктуальность. До того времени, так и быть, я заберу этот орущий кусок с собой, но за здравие и прочее - не ручаюсь. Знаете, дети не мое призвание. - Исин поднимает с дивана, позволяя себе немного потянуться. На неудобном диване затекли мышцы, отчего начинала побаливать голова. - А теперь, давайте сюда пацана и приступайте к работе. Чек вы получите сразу же, как только новый опекун появится на пороге посольства.

Миссис Дарк неуверенно кивает. Она так же покидает свое кресло и идет по направлению к двери рядом с многочисленными полками. Исин следует за ней, удивляясь, как вообще ему пришла в голову идея о целом месяце в компании беззубого монстра.

В соседней комнате, на белом ковре с густым ворсом сидит маленький мальчик. Исин пару минут смотрит на него, ссутулившегося над какими-то игрушками. Темные волосы обрамляют по-детски пухлое личико, попадая длинной челкой на глаза. У него прищуренный взгляд и спокойное, взрослое выражение лица, а еще на нем нелепый красный спортивный костюм и белые носочки, уходящие далеко под штанины. С виду ребенок спокоен и безмятежен, и Исин готов радоваться, что не придется прямо здесь и сейчас начинать строить паны по убиению крохи. Радуется он родно до того момента, как мальчик не поднимает на него взгляд. В точности, как у отца - холодный, расчетливый, с долей ненависти ко всему миру. Чжан готов поклясться, что внутри него что-то вспыхивает и выжигается, когда мальчик смотрит вот так. Или это безумие последних минут играет злую шутку, рассказывая то, чего на самом деле нет. Исин моргает для надежности, избавляясь от наваждения. Он не решается подойти к ребенку, предоставляя женщине, сопровождающей его, одеть малыша, собрать какие-то игрушки, запихнуть все в небольшую дорожную сумку, и только потом принимает из рук в руки все это добро, включая маленькую холодную ручку. Они покидают здание посольства под тяжелым, обеспокоенным взглядом работника. Исину хочется обернуться и сложить известную фигуру из пальцев или, как в детстве, проказливо показать язык, но он лишь вздыхает и ловит желтую машину, намереваясь поскорее добраться домой и подумать над сложившейся ситуацией.

У него небольшая квартира, скудно обставленная самой необходимой мебелью. И проблема вовсе не в деньгах, оседающих кругленькой суммой на счете в банке. Скорее природное стремление к минимализму, спасшее его в первые годы проживания в чужой стране.

Побег в незнакомый город – это подростковый порыв, способ доказать самостоятельность и состоятельность себя, как личности. Но не каждый выдерживает этот жестокий урок взросления. Исин помнит и знает, каково это сидеть без крошки хлеба, перебиваясь мелочью и случайными заработками. Но даже в мыслях он не позволял себе думать о возвращении под крылышко матери и ее богатого мужа. Иметь что-то общее с мужчиной, ставшим косвенной причиной смерти любимого отца, не хотелось. Поэтому Исин старался, выкручивался, хватался за всевозможные подработки, даже скрывался от полиции, когда возникали проблемы с визами и отсутствием гражданства. В чужой стране иностранцу не просто реализовать себя. Престижная работа требовала законченного образования и гражданства, а вопрос получения гражданства упирался в отсутствие постоянного заработка. Диссонанс отказывался преобразовываться в консонанс, капризничал и добавлял все новых проблем, пока однажды Исин не нашел на столе в комнате, которую он делил с такими же иммигрантами, только выходцами из Южной Кореи, брошюры с информацией о проводимой выставке конструкторских макетов известных архитекторов. Оставить такую заманчивую возможность познакомиться с работами тех, кем он восхищался во времена студенчества, без внимания было бы глупо. И не почтительно, наверное. Распрощавшись с последними пятью долларами, Исин с блеском в глазах дорвавшегося до сладкого диабетика, влетел в просторный, ярко освещенный зал. И какого же было его негодование, когда в работах любимых мастеров он находил непростительные ошибки. Чем глубже в зал уходил ряд макетов, тем труднее становилось дышать. В конечном итоге, стыдно признать, Исин потерял сознание. Скопившиеся вокруг него люди подумали, что его нехорошо из-за отсутствия надлежащей вентиляции, из-за чего организаторы помогли юноше перебраться в кабинет с балконом, распахнули окно и принесли воды, кудахча и размахивая руками, страшась скандала с прессой на следующее утро. Вот только первым, что произнес Исин, стало: «Какого черта на этой выставке происходит и кто те люди, что прикрываются известными именами?». За что получил одобрительное улюлюканье и выгодный контракт на один год работы в известном конструкторском бюро. Так в его жизни появилась постоянная работа, гражданство, уважение коллег и даже новая квартира недалеко от центра и офиса.

Его квартира совсем не предназначена для маленьких детей. Исин представляет, как это с виду ангелоподобное существо превращается в маленького чертенка с настоящими рогами с трезубцем в руках и расхерачивает весь его быт. Чжан чувствует на губах привкус пыли и судорожно облизывается, смачивая потрескавшуюся кожу слюной. Еще не прошло часа, а он уже паникует.

Дверь противно скрипит, и Исин вот уже в который раз обещает себе вызвать мастера и заменить петли на шарнирные – более прочные и устойчивые к стираниям. Ребенок все так же держится за руку, осторожно передвигая маленькие ножки через порог. Он останавливается в прихожей, позволяя себя раздеть и разуть, и Исин стонет – этот мелкий уже раздражает его одним только своим существованием.

Разутый мальчик не торопится исследовать новую территорию, ожидая разрешения. Он не меняет своего положения более пяти минут, из-за чего Исину, мягко говоря, не совсем удобно. Хочется избавиться от лишнего балласта, поэтому он осторожно подхватывает малыша на руки и вытягивает их, дабы не получить порцию обнимашек-целовашек. От одной только мысли начинает подташнивать, и Исин торопится усадить ребенка на диван, чтобы ретироваться на кухню. Только захлопнув за собой дверь, дабы препятствовать новому жильцу настигнуть его, Исин выдыхает и прислоняется лбом к прохладной поверхности рифленого стекла. Ему нужно подумать. Просто немного вот так постоять и привести мысли в порядок. Заодно усмирить клокочущую внутри ненависть и брезгливость. Он ненавидел детей. Всю свою сознательную жизнь он пытался избегать контактов с маленькими монстрами, норовящими все ломать и облизывать. Исин ненавидел их молочный запах, их глупое поведение, неспособность самостоятельно принимать решения и отвечать за проступки. Исин попросту ненавидел детей и нисколько этого не стыдится. О своих думать ему не приходилось, а чужие – всегда оставались чужими до настоящего момента.

- Ну спасибо, мамочка, - рычит Исин, скрипя зубами. – Ты всегда знала, как мне угодить. Мало тебе было смерти отца, так ты и сама последовала за ним, оставив небольшой сюрприз для любимого сыночка. Забавно, правда? Сейчас ты наблюдаешь за мной и смеешься там наверху? Нравится видеть мои страдания? Я же не достаточно перенес. – Он резко разворачивается и смахивает со стола вазу с высохшими цветами. Осколки мелкой крошкой усеивают пол, поблескивая в лучах полуденного солнца. Исин заворожено наблюдает за игрой света на гранях, прикидывая, как использовать этот эффект в новом проекте, сулящем не плохой гонорар и возможность подняться по карьерной лестнице от простого архитектора к начальнику отдела. Хоть это его и не заботит. Работа в душном помещении вызовет в нем лишь апатию и скуку, лишив вдохновения и рабочего настроя. Возможно, именно поэтому вопрос повышения все еще не поднимает на собрании акционеров. Так же как и никто не запрещает работать дома под присмотром скудно обставленной квартиры и белой чашки с кофе.

Так проходит некоторое время. Исин даже успокаивается и настраивается на дальнейшее существование бок о бок с мальчишкой, отбрасывая ненужные сейчас мысли о непотребном поведении. В конце концов, за убийство, пусть и в состоянии аффекта, он получит реальный срок. А так радовать мамочку он не намерен.

Из гостиной на удивление не слышатся никакие звуки разрушений, и Исин решается выбраться из своего укрытия, дабы проверить, а жив ли еще кроха. Он крадется медленно, стараясь ступать тихо, чтобы не спугнуть. Но малыш вопреки ожиданиям и опасениям оказывается на том же месте, где его и усадили. Он ровно держит спинку и качает ножками, выискав в этом занятии единственный способ развлечься. Удивительно послушный, ребенок оборачивается только тогда, когда Исин привлекает к себе внимание покашливанием. Мальчик смотрит внимательно, моргая в одинаковые промежутки времени, а главное молча. Он не хнычет, не взрывается рыданиями и вообще просто молчит, не предпринимая никаких попыток навести контакт с незнакомым человеком. Словно новые люди для него не в новинку, а дело привычки. Исин прикидывает, сколько в доме отчима бывало за день непонятного люда и сразу все понимает – для бизнесмена того уровня и его родственников многочисленные толпы незнакомцев – норма. Даже если тебе всего чуть более двух лет, - в машине Исин просмотрел всю информацию о ребенке, надеясь найти подводные камни в своем месячном опекунстве, - ты обязан знать как и уметь себя вести.

- Послушай, - Исин приседает на краешек дивана, стараясь держать дистанцию, - я не собираюсь с тобой нянчиться, сюсюкаться и прочей дребедени, к которой ты привык, проживая в доме своего отца. Я не стану подтирать тебе задницу и мыть по сотне раз на дню. Поэтому давай договоримся. - Исин чувствует себя последним придурком, разговаривая с несмышленым малышом, но что-то подсказывает ему, что если он не выставит рамки, то обязательно наделает глупостей, за которые потом придется отвечать перед законом. – Ты ничего не трогаешь, не тянешь в рот, не рисуешь там, где нормальные люди не рисуют, не плачешь, не портишь мебель и собственную одежду, ешь то, что предлагают, и не капризничаешь. Я ведь не так о многом прошу, верно? – Исин незаметно для себя склоняется ближе к ребенку и тут же морщится, отодвигаясь. Ему только этого не хватало. Он хватает мальчишку за руку, поднимает с дивана и практически на буксире тащит за собой в ванную. Мальчик не сопротивляется, все так же повинуясь чужой воле. Ему явно больно, о чем свидетельствуют влага, собирающаяся в уголках глаз, но он не начинает кричать и плакать, как это делают все нормальные дети.

- Здесь, - Исин указывает на унитаз и дергает малыша за руку сильнее, - ты будешь делать все свои дела. Я уверен, что няньки и гувернеры научили тебя правилам поведения этой жизни. Либо ты делаешь все куда положено, либо ходишь так, как есть. Я помою тебя первый и последний раз. Все остальное – твоя забота. И мне плевать на возраст, неспособность или что там еще бывает с малышней? Плевать, понятно? – Исин снова дергает несчастную ручку, от чего косточки непривычно похрустывают, грозя сломаться и раздробиться, как хрупкое стекло вазы, оставшейся на полу в кухне. Но он не обращает на это внимания, игнорируя факт непрочности детских косточек.

Водные процедуры занимают минуты три, за которые Исин, обтянутый в резиновые перчатки, сдерживает подступающую к горлу тошноту. Неприязнь возрастает в разы, когда он видит, как из глаз мальчика катятся дорожки слез. Ему все еще больно, теперь уже и от жесткой мочалки, которая с остервенением проходится по нежной коже. Исин смывает пушистую пену и закутывает мальчика в полотенце, долго раздумывая, как лучше взять его на руки, чтобы максимально избежать контакта. Выходит криво и глупо, наверно. Мальчик жмется к нему, доверительно обвивая чувствительную шею ручками и пряча лицо на плече. Исин вздрагивает от каждого вздоха маленькими легкими, выключает воду и направляется в комнату, где раскладывает одной рукой кровать и укладывает мальчика под одеяло. Крис вертится на месте, принимая удобное положение, и затихает, практически мгновенно засыпая. Исин смотрит на него с нескрываемым интересом. Он впервые встречает ребенка, так разительно отличающегося от остальных. И это напрягает, забирает множество сил на размышления и поиск подвоха. Только какой подвох может быть в двухлетней крохе?

До пробуждения Ифаня Исин занимается уборкой, разбирает сумку, находя там необходимые мелочи, вплоть до небольшого зеленого горшка в цветочек и пачки из пяти памперсов. Он прикидывает, на какой промежуток времени их хватит, и не испортит ли мальчишка новое дорогое белье на его кровати без этих жутких штук с липучками и экстра слоями. Чжан перебирает скудный запас вещей и надеется, что не придется тратиться еще на десяток колготок, носочков и прочей дребедени маленьких размеров. А тратиться придется, заключает он, прикидывая, что за месяц может измениться погода и станет, скорее всего, значительно холоднее. Нужна будет курточка, ботинки, шапочка, костюмчик выходной, ведь не может выйти Исин в парк погулять с ребенком в безвкусном красном спортивном костюме, который малышу совсем не идет. Да и витамины растущему организму необходимы.

Когда Исин ловит себя на мысли, что нужна кроватка и коляска, он в ужасе распахивает глаза. Ифань пробует у него всего месяц, за который не обязательно его выгуливать или показывать людям в качестве доказательства чего-то там семейного. К тому же Исин не уверен, что сможет перенести поход в магазин одежды и даже ближайший супермаркет. Мальчик наверняка перестанет быть таким тихим, привыкнет и будет клянчить какую-нибудь вредную дрянь на кассе. И тут уж точно не избежать ему рукоприкладства и криков на истеричного мальца. Поэтому Исин ограничивается заказом детского питания и продуктов на дом через торговую сеть онлайн магазинов, которые доставляют в течение часа. За это время Ифань просыпается, но продолжает лежать в кроватке, перебирая пальчиками шерстку на медведе, когда-то подаренном Исину кем-то из коллег в честь удачного завершения проекта торгового центра.

- Что, мелкий, проголодался? – Исин присаживается на кровать и помогает мальчику подняться и одеться в чистое. Фиолетовые штанишки смотрятся вполне симпатично, но мальчик отчего-то жмется и кривит нос. Исин сначала хмурится, пытаясь понять, что происходит, а оптом соображает, что, возможно, мальчонка хочет в туалет. В душе закрадывается нехорошее подозрение, что его разыгрывают, и на самом деле Ифань старшего, благодаря чему так легко понимает все наставления и принимает правила поведения в чужом доме. Особенно в тот момент, когда Ифань, после завершения своих дел, выливает содержимое горшка в унитаз и звонко смывает, едва не сваливаясь в воду. Исин помогает ему вымыть руки с мылом и шлепком по попе отправляет в сторону кухни, где приготовлен обед, состоящий из овсяной каши, фруктового пюре, которые в доме Исина не переводились никогда, и чашки ароматного чая без добавок.

Они молча обедают. Мальчик едва достает до стола, поэтому Исин подкладывает ему несколько подушек, создавая своеобразный трон для маленького проказника. Крис ест медленно, тщательно пережевывая пищу имеющимися в арсенале зубками, и не отрывает взгляда от тарелки. Теплая каша вскоре заканчивается, сменяясь полезным яблочным пюре, но Ифань только морщит нос после первой же ложки, но продолжает впихивать в себя явно неприятный ему продукт.

- Так, стоп, - после третьей ложки не может молчать Исин. Он отнимает ложки и маленькую пиалу, пододвигая чай и сахар, чтобы малыш мог сам справиться с задачей выбора количества необходимых ложечек. Малыш кладет одну, тщательно мешает и с наслаждением выпивает горячий напиток практически залпом. Исин качает головой, надеясь, что мальчик не причинит вред своему здоровью. Он вновь себя отдергивает за странные мысли и чересчур «приторное» поведение по отношению к маленькому монстру, навязанному ему по воле посторонних людей.

Закончив с трапезой и отправив посуду в машину, Исин помогает малышу спуститься со стула и раскладывает для него мягкий коврик, пылившийся все это время в стенном шкафе за зимней обувью и коробками с эскизами. Скудный набор игрушек привлекает детское внимание. Исин надеется, что это надолго, потому что он сам лично планирует немного поработать.

Ноутбук приятно жужжит, отвечая на любое прикосновение. Исин приобрел его после завершения первого проекта под руководством своего непосредственного начальника. Тот строго следил за юношей из чужой страны. Его настораживал факт отсутствия образования, но парень был дельным и выполнял все в положенные сроки, за что получил репутацию лучшего молодого работника и повышенное жалование. На него-то Исин и купил верного друга, который еще ни разу его не подвел. Машина принимала исключительно лицензионное программное обеспечение и запускала редакторы и специальные программы с легкостью, без каких бы то ни было заминок на обработку или еще что-то.

Вот и сейчас Исин пару раз щелкает по необходимой иконке, раскрывая начатый чертеж несущих конструкций будущего медицинского центра. Заказчик просил обеспечить максимальное удобство помещений, входов и выходов, а так же предусмотреть парковку и еще массу мелочей, позволивших здоровым гражданам и инвалидам получить обеспечение без особых проблем. Исин уже вторую неделю ломал голову, как с наименьшими потерями и наилучшим результатом три сотни квадратных метров земли превратить в необходимое здание в пять этажей с парковкой. Ничего не получалась. Каждая новая модель вызывала нестыковки, проблемы в расчетах или просто напрочь убивала любое желание подписываться под нелепым, безвкусным зданием из пяти стен без перегородок. Исин чувствовал, как проект медленно высасывает из него остатки сил. Все чаще хотелось бросить все к чертям и сбежать куда-нибудь в теплые страны, чтобы отдохнуть и развеяться. И, быть может, тогда воображение подкинет новеньких идей, от которых волосы перестанут вставать дыбом. Ведь медицинский центр – это серьезная организация, требующая максимальной безопасности и удобства для посетителей. Но как сделать так, чтобы все срослось в один единый макет, который будет не стыдно представить на конференции через неделю?

От размышлений и бесполезных щелканий клавишами цифровой мыши Исина отвлекает настойчивый звонок в дверь. Молодой человек прикидывает, кто бы мог заявиться к нему после заката, но не находит подходящей кандидатуры в своей памяти. Тем временем трель повторяется. Исин поражается, как не сменил еще мелодию, а потом пожимает плечами – гости в его доме не частое явление. Следовательно, трезвонить вот так настырно просто напросто некому. Чжан поднимается с офисного кресла, разминает плечи и направляется к двери, обещая незваному гостю мучительную смерть, если он сейчас же не уберет своего костлявого пальца с клавиши звонка.

- Доставка пиццы, здравствуйте, - с порога приветливо улыбается совсем молоденький с виду паренек. На нем зеленая кепка не по размеру, легкая футболка с эмблемой пиццерии и простые зауженные джинсы. Исин фыркает и едва не закрывает дверь перед носом незваного гостя, но тот продолжает тараторить: - Ваш заказ: «Пепронни» с двойной порцией сыра и соуса. С вас десять долларов пять центов. – Паренек протягивает квадратную коробку и улыбается, растягивая губы на половину прелестно лица. Исин подвисает на мгновение, любуясь большими глазами в обрамлении пушистых ресниц, детским личиком и этой приятной улыбкой. А потом до него доходит смысл сказанного, и он повторно фыркает.

- Вы ошиблись, - информирует Исин. – Проверьте еще раз данные и ступайте с миром.

- Нет же! – Парень заглядывает в планшет, потом на табличку с номером квартиры и сует сформированный заказ под нос Исина. С виду все верно, но Исин ничего не заказывал, поэтому он пожимает плечами и отступает назад в квартиру, намереваясь продолжить работать вместо того, чтобы искать причины ошибки администраторов пиццерии.

- Постойте, - парень хватает его за руку, не намереваясь отпускать так просто. – Моя работа доставить пиццу по адресу, получить деньги и идти по следующему адресу. Адрес ваш, поэтому, будьте добры, забирайте коробку и отплатите заказ.

Исин поражается настырностью хрупкого с виду существа в нелепой кепке. В подобных ситуациях, стоит позвонить на пункт приемов и попросить отменить заказ, что собственно и собирается сделать Исин, но не успевает скрыться в квартире, когда оттуда раздается какой-то приглушенный звук. Он резко оборачивается и мчится в гостиную, где находится малыш, молясь, чтобы тот не натворил дел и не пострадал сам. Мальчик находится возле его рабочего стола, сидящий на холодной полу и шмыгающий носом. Он вжимает голову в плечи, когда слышит громкие шаги и вздрагивает, когда его поднимают за шкирку на ноги.

- Какого черта ты творишь, паршивец? – шипит зло Исин, встряхивая легкую тушку ребенка. – Я просил не прикасаться к моим вещам? Да ты хоть понимаешь, что натворил?

- Он ребенок! – вступается за малыша разносчик пиццы, выхватывая мальчика. – Детям свойственна любознательность и желание посмотреть, чем занимается его родитель! – поучает он.

Исин скрипит зубами. Ему хочется заехать по недовольному личику, ставшему вмиг нечитаемым и совсем не детским. Паренек смотрит с укором, прижимая к себе ребенка и поглаживая его по спины. Малыш не сопротивляется, доверительно обнимая в ответ и, кажется, рыдая на предложенном плече. Кажется, потому что Ифань не издает никаких звуков. Только плечики подрагивают.

- Послушайте, не лезьте не в свое дело, - огрызается Исин, забирая ребенка. Он неосознанно крепко прижимает мальчонку к себе и целует в макушку. Малыш замирает, а потом заходится новым приступом рыданий. – Вот, - Исин отсчитывает одной рукой купюры, добавляя сверху пару долларов, и протягивает их разносчику. – А теперь будьте так добры, проваливайте из моей квартиры.

- Вы совсем не умеете обращаться с детьми, - паренек принимает деньги, оставляет заказ на столе, откуда несколькими минутами ранее малыш смахнул ноутбук. – У меня две младшие сводные сестры, за которыми приходилось присматривать, пока родители пропадали на работе. У меня большой опыт в этом. И если хотите, я могу присматривать за малышом, пока вы работаете или еще что-то.

- Я справлюсь и без вашей помощи.

- Не справитесь. Где вы найдете няню со знанием китайского? Малышу явно не нравится иноязычная речь. А обучать его рано, нужно дождаться хотя бы пяти лет, чтобы речь усваивалась параллельно без всяких проблем.

- Какая вам с этого польза? – сдается Исин, не желая слушать препираний. У паренька приятный акцент и он здорово успокаивает, и кажется не только его. Ифань перестает дрожать, пригревшись в заботливых руках.

- Я избавлюсь от работы, которая вот уже месяц приносит только раздражение и крохи, которых едва хватает на хлеб. А вам не придется везде и всюду таскаться с мальчиком на руках. Да и он наврятли это оценит. Поэтому, может, поможем друг другу? – Разносчик протягивает руку в знак договоренности и Исин принимает ее, надеясь, что сделал правильный выбор и не пожалеет.

- Вот и славно. Меня зовут Лу Хань, - паренек расплывается в довольной улыбке и что-то пишет на вырванном из планшета листе бумаги. Через минуту он отдает ее Исину и упархивает, пообещав явиться завтра ровно в девять, оставив за собой сладковатый шлейф.

И действительно ранним утром, когда зеленый циферблат едва перевалил за 09:00 в квартире раздается оглушающий, противный звон. Исин, только недавно вернувшийся из супермаркета с покупками, указанными в длиннющем списке, недовольно кривится. Ифань пьет теплое молоко и таскает песочное печенье из прикупленной плетеной корзинки. Поход в магазин оказался очень веселым, к удивлению Исина. Мальчик не просил вредностей, не капризничал и даже не устраивал истерик на тему необходимости и срочности покупки игрушек. Он спокойно сидел в каталке, строил глазки молоденьким мамашам и продавщицам, за что получил порцию катания с ветерком и леденец на палочке.

- Доброе утро! – Лу Хань буквально весь светится и пахнет свежей выпечкой. Исин пропускает его в квартиру, помогает с двумя пузатыми пакетами и упускает тот момент, когда мальчик оказывается на руках новоиспеченной няни. Ифань обнимает того за шею и улыбается, принимая симпатичного плюшевого волка. Исин удивленно таращится на идеальную с его точки зрения картину. Мальчик впервые улыбался при нем. Вот так открыто и лучезарно, в точности копируя улыбку Лу Ханя. Исин трясет головой и кашляет, позволяя адекватному мышлению занять свое положенное место. Вместе с тем в груди поднимается привычное тепло и Чжан сломя голову несется к ноутбуку, который к счастью не пострадал в неравной борьбе за существование с Ифанем.

С того самого утра начинается новая жизнь Исина, в которой позади маячил малыш и его няня, проекты принимали детскую направленность (так медицинский центр получил лишний этаж, занятый детским реабилитационным отделением), а смех Лу Ханя, скрашенный улыбками Ифаня приобрели законное место в сердце, расточающем нежность. Лу Хань учил Исина правильно строить предложения и линию поведения, контролировал гнев и несдержанность. Ему не составляло труда вывести успокоить малыша, когда тот начинал плакать из-за вспышки негодования со стороны Исина. Постепенно Чжан привык, что мальчик не ест яблоки, но уплетает за обе щеки груши. Что Ифань очень любит засыпать, когда кто-то гладит его по голову животику и напевает детские песенки. Он научился смотреть под ноги и убирать все колюще-режущие предметы, во избежание трагедий и новой порции слез. Еще Исин полюбил вечерние прогулки вдоль аллеи, ведущей к ближайшему супермаркету. Исин все еще ненавидел детей и кривился каждый раз, когда какая-нибудь малявка хваталась за его штанину и лопотала что-то невнятное. Но это удивительным образом не распространялось на Ифаня. Мальчишка вел себя спокойно, уравновешенно и чуть-чуть по взрослому, помогая по мере своих возрастных возможностей и подпуская очень-очень близко. И единственное, что действительно тревожит – молчание, сопровождающее ребенка.

Дни пролетали сплошной чередой. Они мелькали перед глазами яркими картинками, впечатываясь в пленку воспоминаний и окуная в невообразимый спектр красок. Чжан Исин, иммигрировавший китаец, сбежавший из-под зоркого глаза отчима и матери, ставшей причиной смерти его отца, не мог даже предполагать, что жизнь может быть такой – интересной, наполненной эмоциями и чем-то ванильно-теплым, как сливочный крем с последних пирожных, что они готовили втроем.

Исин не замечал времени, спеша с очередной удачной конференции, на которой его проект получил наивысший балл и оценку экспертов. Он впархивает в квартиру, разувается и замирает на пороге в гостиную. Что-то явно не так. И это «не так» выражается в отсутствии маленьких проворных ручек, крепко обнимающих при каждой встрече. И не важно, куда отлучается Исин – Ифань всегда встречает его неуклюжими объятьями.

- Лу Хань, - тихо зовет Исин, посчитав, что малыш просто уснул раньше положенного. Но нянька не отвлекается. Лу не находится ни на кухне, ни в гостиной. Исин пугается и спешит в спальную, где находит завернутого в одеяло Ифаня. Малыш дрожит, свернувшись в трогательный комочек. Исин забирается с ногами на кровать и притягивает Ифаня к себе на колени, убирая с глаз влажную челку. Мальчик горит и Чжан чувствует приступ паники, блокирующий возможность нормально думать и размышлять. Он мысленно дает себе десяток пощечин, целуя горячие ручки. Это немного отрезвляет и молодой архитектор выуживает из кармана брюк телефон. Линия занята и освобождается только с третьего раза. Исин сбивчиво объясняет оператору о состоянии малыша, дожидается короткого «Вызов принят» и принимается раскачиваться из стороны в сторону, убаюкивая ребенка и успокаивая себя.

Скорая прибывает минут через пятнадцать, за которые Исин готов проститься со своей психикой, страдающей от приступов паники и страха за жить вверенного ему ребенка. Еще три недели назад он готов был выбросить Ифаня из окна, но сейчас этот маленький мальчик был единственным ценным, что осталось в жизни Исина. И он понимал это куда лучше, чем много ранее.

Ифаня забирает неотложка, Исин направляется следом, не желая оставлять мальчика один на один с диагностированным воспалением легких. Лу Хань появляется на пороге больницы как раз в тот момент, когда мальчика выгружают на каталке. Исин впечатывается в него, размахивая кулаками и причитая что-то об оставлении в опасности и тюремном сроке. Лу перехватывает тонкие запястья и толкает Исин вперед, минуя недовольство медперсонала и регистратуры. Он спешит к палате, куда увезли мальчика. Врач пытается спровадить назойливых родственников, интересуясь, кто они такие и какого черта не дожидаются в положенном месте.

- Чжан Исин, - Хань кивает на Исина, - опекун мальчика. Сводный брат, если быть точнее. Мальчика зовут У Крис, три с половиной года, страдает посттравматическим шоком, из-за которого не может говорить. Кроме всего прочего, прошу ограничить прием железа и ряда антибиотиков, на которого у мальчика выявлены аллергические реакции. – Лу Хань отпускает запястья, опускает на пол рюкзак и достает черную папку. – Здесь медицинская карта, в которой вы найдете все необходимые рекомендации, а так же страховка и номер расчетного счета, куда вы можете выставить затраченную на лечение Криса средства.

Исин не верит своим ушам. Он просто отказывается понимать, какого черта бывший разносчик пиццы знает об его опекаемом больше него. И откуда все эти документы и…

- Три с половиной? – шепчет Исин, убеждаясь, что все это время его жестоко обманывали о реальном возрасте ребенка, жившего с ним все это время. – Посттравматический шок? Какого хрена, Лу Хань?

Хань перебрасывается еще парой слов с врачом и вновь хватает Исина за запястье, таща за собой на выход. В соседнем здании обнаруживается симпатичное кофе, в котором Лу и обосновывается, предварительно заказав кофе. Исин смотрит на него в ожидании, постукивая пальцами по столешнице, обтянутой белой скатертью. Лу Хань старается не обращать внимания на раздражительность нанимателя. Он комкает бумажную салфетку и громко втягивает воздух в легкие.

- Прекрати, - рычит Исин, отбирая салфетку. – Я здесь только для того, чтобы выслушать все с самого начала, желательно без вранья и сопутствующих приукрашиваний.

- Я не врал тебе никогда, Исин. Не рассказывал всего, но и не врал. – Хань делает большой глоток кофе, обжигается и высовывает язык. Раньше это действовало успокаивающе, но сейчас Исин очень взвинчен, чтобы покупаться на дешевые трюки. – Я с самого рождения воспитываю Ифаня. Первый год – в Корее, куда его привезли для ряда операций на сердце. Именно этот период жизни вычеркнут из официальных документов. Директору не нужен был больной ребенок, и твоя мать приложила массу усилий, чтобы исправить при помощи хирургических вмешательств то, что природа покалечила. Она год жила в чужой стране без знаний языка, делая все возможное, чтобы не потерять еще одного ребенка. Я всегда был рядом. Сначала в качестве переводчика, потому, как нянька и гувернер. Мальчику требовался особый уход, особенно после смерти госпожи У. Директор пропадал на работе, заливал потерю любимой женщины литрами спиртного, обвинял во всем Ифаня, хотя на деле был виноват сам в том, что она подцепила лихорадку и скончалась в чужой стране. Однажды избил мальчика до полусмерти, а когда понял, что натвори, напился и попытался сбежать от всех проблем. В итоге – мокрая трасса, встречная полоса и многотонная фура. Смерть наступила мгновенно. А вот мальчику приходится мучиться по сей день. Он не разговаривает, не произносит никаких звуков, полностью замкнувшись в себе. Психологический блок в столь юном возрасте куда серьезнее и сильнее, нежели у взрослых. И разрушить его может только чудо.

Исин внимательно слушал и смотрел в чашку с кофе, старательно избегая зрительно контакта с няней его опекаемого. Пазлы складывались медленно, рождая кривую картину с уродливыми зазорами и погнутыми краями. Чжан морщился от осознания несчастливой жизни двух… трехлетнего ребенка. Он и сам прошел через лишения, боль предательства и непризнание себя, как личности. Поэтому единственным верным, что он видел в сложившейся ситуации, было сделать мальчика счастливым, показав и доказав ему, что добра больше и оно всегда ступает рядом, поддерживая в трудные минуты.

2 недели спустя.

- Я не изменю своего решения, миссис Дарк. На счет вашей дочери уже поступила обещанная сумма, поэтому перестаньте препираться и давайте уже разойдемся по домам. – Все здания муниципальных учреждений и учреждений, имеющих статус государственных, навивают тоску. Они сконструированы словно под копирку и имеют приблизительно одинаковый дизайн: маленькие комнатки, не по технологии избыточно заполненные техникой и сумасбродными посетителями. Здесь смеются, ругаются и даже плачут, сетуя на несправедливость бытия и современный правительственный строй. Кто-то просит помощи, кто-то просто жалуется, выискивая хорошего слушателя. Местный персонал обходителен, улыбается исключительно приветливо, слушает внимательно, костерит – за глаза. Они стараются помочь по мере возможности или отсылают восвояси, но аккуратно, так, что посетитель и не замечает подвоха.
- Но как же так? – всплескивает руками женщина в дорогом коротеньком платье, обтягивающем идеальную фигуру. – Я получила уведомление и хочу…
- Честно? – молодой человек оборачивается к ней с самым невозмутимым видом. – Мне плевать на ваши «хотения». Я в курсе движений по счетам, поэтому, лучше перестаньте строить из себя святую невинность. Ребенок останется со мной. Я его законный представитель и опекун. Вы можете попытаться обратиться в суд и отстоять свое право, но, боюсь, сами же и опозоритесь.
- Довольствуйтесь тем, что есть. Вам не урезают вашего содержания, не лишают места в кресле заместителя директора, но прошу оставить в покое моего брата и супруга. – Красивый молодой человек поднимается первым, удобнее перехватывает ребенка, показывающего злой тете язык и направляется к выходу, предварительно попрощавшись с работником посольства.
- Лэй, - миссис Дарк привлекает внимание второго молодого человека, которого видела второй раз в своей жизни. Она отмечает изменения в поведении и выпрямление складок меж бровей и на лбу. Теперь перед ней стоял совсем другой человек. Больше от него не исходило волн ненависти ко всему живому.
- Спасибо, - шепчут в ответ одними губами.
- Син! – слышится из-за двери веселый детский смех.
- Простите, кажется, мой брат… - Исин счастливо улыбается и выскальзывает за дверь, забывая попрощаться.
Миссис Дарк провожает его взглядом. Она довольно кивает головой, не обращая внимания на верещания найденной девицы, считая свой долг выполненным. Мальчик, потерявший родителей, обрел в чужой стране нечто большее: счастье, тепло, привязанность, нежность, любовь и уверенность, что завтрашний день будет солнечным, даже если лучики прячутся за хмурым пухом облаков. Веди жизнь – это лишь одно мгновение, которое не стоит тратить на боль и страдания.

От автора: Спасибо за прочтение!
С уважением, Никки

@темы: Бла-Бла-Бла, EXO-K/M, Фанфики

---

FTISLAND - MEMORY M/V

Простите, но это дешево. Именно в том плане, что они не плохо экономят на клипе. Хотя в целом не плохо, наверное. Мне понравилась музыка. Не понравился кот. Такой страшненький. Зато ребятки снова миленькие, словно вернулись на несколько лет назад. Ау! Вам уже не по 16, а вы снова такие милашки. В общем 3,5)

@темы: k-pop, Мнения, M/V, Бла-Бла-Бла, FTISLAND

---

블락비(block b) _ 빛이 되어 줘 (Be the light) _ Official _ MV

О да. Они вернулись. Повзрослевшие, умудренные опытом. Хоть и клип вызвал у меня приступ смеха (особенно эта странная девушка и чупачупс *представила, сколько она их съела за съемки, ужаснулась*). Я рада, что нам более или менее показали их голоса. Раньше, я ничего положительного в них ен видела. Сейчас - умнички, хвалю. Чтож... пожелаем им удачи? И наград хоть немного. Пусть возвращают былую славу)

@темы: k-pop, Мнения, block b, Бла-Бла-Бла

---

Стыд мне и позор... Не признала о_О И сейчас удивлена очень. Не посмотри я все фотографии, долго бы ломала голову, кто это. Как одни очки способны изменить человека

@темы: k-pop, Бла-Бла-Бла, LuHan, EXO-K/M

---

Макнэ поймет макнэ

Макнэ поймет макнэ Автор: KettyNiki

Фэндом: SHINee, EXO - K/M (кроссовер)
Персонажи: Тэмин, Сехун

Рейтинг: G
Жанры: Джен, Флафф, Повседневность
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Ведь макнэ всегда поймет макнэ. Ты так точно сможешь понять этого неугомонного мальчишку с серьезным лицом и мечтами о морском бризе в душе.

Посвящение:
Обещанный подарок) Light Dragonix, с прошедшим *О* И пусть рядом с тобой всегда будет кто-то такой, понимающий...

Публикация на других ресурсах:
С разрешения Автора


Быть макнэ здорово. Быть макнэ не просто здорово, а самое здорово из всех возможных здорово на свете. Минимум ответственности, максимум послаблений за красивые глазки и заветное «киёми», увеличенные ставки и надежды на блестящее будущее. Макнэ в группе – дополнительный бонус к рейтингам, чрезмерная активность и совершенное послушание. Поэтому всех младшеньких берегут, как зениц ока, подсовывают леденцы для поднятия уровня глюкозы в крови, закутывают в шарфы, оставляя на обозрение общественности только огромные солнцезащитные очки, смотрящиеся, мягко говоря, в осенней кутерьме несколько эпично. Все замечательно и великолепно. Пока все вокруг не сосредотачивается вокруг форменного безобразия с худыми ножками, длинными ручками и таким выражением лица, что плакать хочется от одного только взгляда.
Изначально тебя вполне устраивало положение дел. Мальчишка вызывал приступы умиления и уважения – не каждый вытерпит в столь нежном возрасте массу сонбэ и более десятка хенов, гоняющих по делу и без из угла в угол. На него смотрели сквозь пальцы, прощая оплошности в танцах, борясь всеми мыслимыми и не очень способами с одеревенелостью конечностей и жутким произношением. Ты входил в число помощников, позволяя украсть у себя несколько драгоценных часов на подробные разъяснения движений танцев, обучение мимике и прочей ерунды, сопутствующей образу жизни макнэ в среде айдолов. Вы неплохо сдружились на почве общих интересов и совсем не смешных розыгрышей Чонина, доводя до нервного тика Джунмена и, - совсем уж наглость, - бегая по узким коридорам агентства, распевая что-то из Джексона на тарабарском английском. Может именно поэтому однажды тебя вызвало руководство и официально закрепило миссию по внедрению в милую детскую головку прочей ереси. Другими словами: привет наставничеству и шефству.
Ты вздрагиваешь, когда широкая кровать прогибается под весом чужого тела. Это тело выше тебя будет, поэтому оказаться погребенным под руками и ногами – дело секундное. У тела холодные ступни, и ты прикидываешь, где оно могло потерять пару новеньких носочков, лично тобой на эти самые ноги надетых. Мальчишка легко простужается. В этом убеждается агенство, когда в первый же месяц после дебюта у него дважды подскакивает температура и из носа течет, как из Ниагарских водопадов. Тебе остается только напоминать его согруппникам о необходимости заботиться и беречь самое ценное, что у них есть, и в редкие встречи набрасывать на оголенные плечи теплые пиджаки поверх промокших насквозь маек. Благодарные взгляды стоят того, чтобы иногда сбегать из-под надзора менеджера и получать десятки штрафных карточек.
В спину недовольно сопят, и тебе очень хочется смеяться – со сна мальчишка теплый, доверительно мягкий и податливый. Портится все, правда, взбалмошным характером и дерганность, от которой порой хочется лезть на стены или выть волком. Сравнение приводит тебя в восторг, и ты цитируешь строки и последнего хита, гремящего из всех радиоприемников. Мальчишка лягается и сопит активнее, а ты в ответ недовольно шипишь, как заправская кобра, и пытаешься сбросить с себя наглые конечности. Конечности, конечно же, не поддаются, лишь сильнее сжимая тебя в объятьях-тисках, сокращая и без того минимальное расстояние между вашими телами. Ты задыхаешься от нехватки кислорода и возмущения – разбудили, удушили, затискали. И вроде пора привыкнуть к подобной схеме в номерах отелей, куда вас поселяют во время заграничных концертов, но все равно каждый раз все, как в первый.
- У кого на этот раз стащил ключ? – интересуешься ненароком, пряча улыбку за кончиком одеяла.
- Хен, я добропорядочный человек, - бубнит мальчишка, кусая за лопатки. – Мне карту Ки-хен дал под мою ответственности и за красивые глазки. – Ты готов поспорить, что он улыбается в твое плечо – ни один урок еще не прошел даром, уж тебе-то известно.
Вы лежите, не шевелясь, наслаждаясь моментом успокоения и единения, в которых нет старших и младших. Есть только тишина, солнечный свет за окном и теплое одеяло, надежно хранящее ваше тепло. Проходят долгие двадцать минут, за которые мальчишка вздыхает бесчисленное количество раз, намеренно действуя на нервы. Ты стойко переносишь все его старания, не желая подниматься с нагретого места. До завтрака еще есть время, которое ты планируешь потратить на лежебокство, но мальчишка за спиной иного мнения. Он отпускает тебя лишь затем, чтобы перевернуть и оседлать твои бедра. И смотрит с таким вызовом, что губы сами собой расплываются в трогательной улыбке. У него горят глаза, когда голосовые связки рождают первые слова…
Мальчишка жалуется на стилистов, одногруппников, танец и даже шнурки, которые постоянно развязываются, сколько бы он их не затягивал на узелки. Тебе хочется защекотать это мелкое чудо, что ты и делаешь, прерывая поток ругательств. Заливистый смех заполняет небольшой двухместный номер, аккуратными мазками реставрируя краски. Ты меняешься местами со своим персональным будильником и звонко целуешь его в нос, отсчитывая про себя секунды от двадцати до нуля. Именно это время отведено тебе, чтобы подняться и ретироваться в ванную под аккомпанемент недовольных возгласов и летящих снарядов в виде мягких подушек.
Макнэ – это не просто положение в группе, позволяющее завлекать побольше нун и извращенцев в стройные ряды своих фанатов. Макнэ – это призвание и стиль жизни, который не терпит отсутствие изворотливости и умения вовремя смутиться, скрыв за розовыми щечками переживания и страхи. И ты знаешь, что уж лучше пусть О Сехун будет где-то в пределах видимости, чтобы всегда распознавать за поддельной игривостью грусть, тоску и боль, разливающиеся под кожей бледностью. Ведь макнэ всегда поймет макнэ. Ты так точно сможешь понять этого неугомонного мальчишку с серьезным лицом и мечтами о морском бризе в душе.

@темы: Писульки, EXO-K/M, ПЧ, SHINee, Фанфики

---

Иногда я снова чувствую себя маленькой девочкой с глупой улыбкой, бегом вперед и умением справляться с одиночеством и мелочами на раз-два. А потом я просыпаюсь и понимаю, что пора взрослеть и учиться уже к чему-то стремиться.

@темы: Бла-Бла-Бла, Где-то уже было, Из прошлого сегодня, Нытье

---

А вообще, наверное, стоит радоваться в этой жизни мелочам. Я вот на седьмом небе от счастья и улыбкой до ушей уже от того факта, что у Генри, наконец, нормальные наушники. Факт, конечно, не дешевый, но так обидно было смотреть, когда он рассекал в самых обычных (ну не совсем, конечно). А теперь на него разорились, да)

@темы: Super Junior, k-pop, Мнения, Бла-Бла-Бла, Henry

---

Illusion is the first of all pleasures

Illusion is the first of all pleasures Автор: KettyNiki
Фэндом: EXO - K/M
Персонажи: Крис/Исин, Исин/Минсок, Лу Хань
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Психология, Философия, AU
Предупреждения: OOC, Насилие
Размер: Драббл, 11 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Жизнь в комфортных условиях устраивает всех. Мы подсознательно тянется к удобству, не желая приспосабливаться к экстремальному или неуютному существованию. Отсутствие обязательств, регулярный секс, вкусные завтраки утром и разговоры ни о чем вечером, нагретое место под одеялом и никаких упреков.
Публикация на других ресурсах:
С разрешения автора
Примечания автора:
Доброго времени суток, дорогой читатель!
Я размышляла, стоит ли отписываться здесь, но все же, наверное, нужно отметить один очень важный момент. Перед тем, как посылать в адрес Автоар гневные реплики, задымайтесь над каждым моим словом.
Приятного прочтения!
С уваженим, Никки


Жизнь в комфортных условиях устраивает всех. Мы подсознательно тянется к удобству, не желая приспосабливаться к экстремальному или неуютному существованию. Отсутствие обязательств, регулярный секс, вкусные завтраки утром и разговоры ни о чем вечером, нагретое место под одеялом и никаких упреков. Криса это вполне устраивало. Знакомство с Исином в давние школьные времена привнесло в жизнь массу положительных моментов с яркими весенними красками и запахом свежести. Случайное столкновение, расцветший красным цветком томатный соус на дорогущей рубашке, смешинки в глазах вместо раскаянья. Крис смутно, но все же помнил, как будущий друг кусал губы, сдерживая рвущийся наружу смех, а потом просто протянул руку и представился: «Новенький. Чжан Исин. Мой соус очень рад с тобой познакомиться. Пожалуй, даже больше чем я». Крис не нашел, что ответить, задыхаясь то ли от наглости, то ли от умиления, и просто скрестил ладони в рукопожатии, отмечая наличие мужественности в тоненьких пальчиках. О рубашке и растекающейся по ней красной жиже было забыто, впрочем, Криса это особо и не заботило. Тряпку выбросить легко, а вот приобрести интересного собеседника, способного не приклоняться и не лебезить в первый же день своего пребывания в школе, сложнее. Дружба крепла не по дням, а по часам, пропитываясь шутками и наигранными обидами. Спустя год они знали друг о друге все, вплоть до маленьких слабостей в виде трусов с изображением героев-творений рук японских аниматоров или горшков с белоснежными розами, капризно цветущими раз в год. Смело заканчивая друг за другом фразы, они вгоняли в ступор знакомых, входящих в немногочисленный круг их общения. Тао, самый младший в их компании, фыркал и предлагал уединиться, дабы не мозолить глаза и не вызывать приступы зависти. И, скорее всего, никто не удивился, когда однажды Исин заявляет, что теперь является официальной парой красавчика У Ифаня, за которым составами, как по рельсам, выстраиваются дамочки с соблазнительными формами и коварными улыбками. Вот так просто. Без подготовки, без оглядки на мнение или возможное недовольство со стороны окружающих. Никаких признаний в вечной любви или даже влюбленности. Их просто все устраивало. Они безоговорочно доверяли, предпочитая подарить первый поцелуй друг другу, нежели незнакомому человеку. То же касалось первой неумелой близости, закончившейся заливистым смехом и несколькими каплями крови на белоснежных шелковых простынях Криса - Исин умудрился порезаться о блестящий квадратик презерватива и долго причитал, что никогда и ни за что. «Никогда и ни за что» наступило через неделю, а потом еще и еще, пока судьба не раскидала их по разным городам и университетам. Но даже это не смогло изменить комфортности отношений чуть более чем друзей. Исин закатывал глаза, когда в пределах охвата камеры появлялись стройные ножки очередной красавицы, побывавшей в кровати Ифаня. Он никогда не выказывал своего недовольства и уж тем более не устраивал бессмысленных сцен ревности. И это устраивало Криса. Он без зазрения совести пользовался расположением своей официальной половинки все пять лет, меняя девочек и иногда даже мальчиков, обещая прекратить измены сразу по возвращению. Но ни новая квартира в спальном районе, ни начало совместной жизни (с благословения и разрешения родителей, конечно, которым удобнее было отпустить любимых детей в свободное плаванье, зная, что те поддержат друг друга) не смогли повлиять на привыкшего к разгульному образу жизни Ифаня. Постепенно совместная жизнь стала похожа скорее на соседство двух симпатичных пареньков, периодически использующих друг друга для удовлетворения своих потребностей. Но их по-прежнему все устраивало.

Ифань потягивается на кровати и тут же накрывается с головой, не желая покидать теплый кокон из одеяла. За окном сплошным потоком льется вода, грустно купая в лужах последние опадающие листья. Осень в этом году наступила внезапно и скоро не оставила от зелени следа, убивая в листве и цветении природы жизнь. Она с завидной регулярности оплакивала свою работу, поливая землю холодными слезами. Люди сливались в единую массу серости и тусклости, прячась под шапками зонтов и собственной беспомощностью.

Ифань ненавидел осень. Наблюдая, как все вокруг умирает, поддается привычному ходу времени и замкнутости системы, он мечтал оказаться где-нибудь далеко, куда еще не успело дотянуть свои умертвляющие ненавистное время года. Он был уверен, что там, в этом недосягаемом месте найдется уголок, в котором обязательно будет хорошо и уютно. Там можно будет чувствовать себя как дома. А пока… пока за окном все те же небоскребы и все то же бескрайнее хмурое небо, нисколько не способствующие пробуждению желания подниматься и принимать правила нового дня.

В квартире витал едва уловимый аромат молотых кофейных зерен и обжаренного хлеба. Они щекотали рецепторы, посылая недвусмысленные сигналы мозгу и желудку, отзывающемуся недовольным урчанием. Крис мысленно приказывает прожорливому органу заткнуться, но в ответ получает новый поток ругани, намеревающийся поднять нерадивого хозяина. Крис подчиняется. Нехотя откидывая в сторону одеяло, он опускает ноги в пушистые тапки с зайцами и шаркает в сторону ванной, почесывая поясницу, бледной полоской виднеющуюся из-под задранной футболки. Тапки малы по размеру, но приятно греют и оберегают от холодного пола и сквозняка, гуляющему по дому. Нелепые зайцы глазками-пуговицами смотрят на мир и шевелят ушами при каждом широком шаге. Исин очень любит их, но каждое утро предусмотрительно оставляет их под кроватью, заботясь о быстро подхватывающем простуду Ифане.

Водные процедуры занимают положенные двадцать минут, в течение которых Ифань проклинает утро и свое позднее возвращение, в который раз обещая не вестись на уговоры Лу Ханя, коллеги и просто хорошего друга, расслабиться после напряженного рабочего дня и забыть о бракоразводном процессе очередной несостоявшейся семьи или еще чем-нибудь. Крис недовольно кривит губы, строя рожицы зеркальной глади и задыхаясь от приторного запаха чужих духов. Он с остервенением трет кожу, где ночью побывали очаровательные губки не менее очаровательной красотки. Вспомнить имя случайной знакомой – непозволительная роскошь. Чаще имена застревают в поцелуях и звонком смехе, растворяясь на дне разноцветных коктейлей. Никто не против. Всех это устраивает.

На кухне Ифаня ожидает горка тостов, выложенных в хаотичном порядке на тарелке с улыбающимися смайликами; чашка еще теплого, такого, как любит он, кофе; смешная записка с пожеланием доброго утра и удачного дня и несколько таблеток обезболивающего. Дань традиции. Ифань не помнит, когда в последний раз завтракал вместе со своей официальной парой, но точно знает, что в мусорном ведре наберется несколько записок, потому что мусор в их квартире пропадает по пятницам вечером – единственное время, когда Исин прибегает раньше, дабы поспать пару часов и умчаться на ночную смену, даже не пытаясь дождаться его, Ифаня, возвращения.

С самого начала совместной жизни так уж повелось, что Исин отвечал за завтраки, поднимаясь на два часа раньше Криса, которому на работу к девяти. Крис же в свою очередь должен был готовить ужин, но чаще просто заказывал еду в ближайшем кафе, называя адрес и пропадая до глубокой ночи, точно уверенный, что Исин сможет поужинать и без него. Так они и жили, деля одну кровать, потому что смысла приобретать вторую никто не видел, иногда пересекаясь в обед в центре города за чашечкой зеленого чая. Не то чтобы Крис его любил. Просто это тоже была своего рода дань традициям – пить зеленый чай с корицей, чувствовать пряный вкус и умиротворение в компании близкого человека.

Тосты приятно хрустят, тая маслом на языке, а кофе согревает, позволяя взбодриться. Ифань удовлетворенно вздыхает, смакуя на языке завтрак, а потом моет за собой посуду и отправляется собираться, мысленно делая пометку поблагодарить младшего за вкусную еду. Но он не делает этого ни по приходу на работу, ни ближе к вечеру. Зарывшись в кипе юридической документации и разбираясь в тонкостях очередной семейной драмы, Ифань забывает о времени. Любимая работа. Не каждый может похвастаться, что нашел себя в той или иной области, не каждый работает ради работы, наплевав на материальную составляющую труда. Многие удивлялись рвению, с которым Ифань брался за новое дело. Отдаваясь полностью работе, он чувствовал удовлетворение, ни разу не пожалев о выборе родителей. Кто знал, что мать сможет с точностью угадать предпочтения ветреного сына, а главное направить в верном направлении и заставить проучиться всего один курс, чтобы сын вклинился в профессию и там же застрял, кажется, навсегда.

Время упрямо мчится вперед, не обращая внимания на косые взгляды и недовольные ругательства. Рабочий день близится к концу и на пороге вырастает симпатичная фигурка и миловидной мордашкой. Впервые увидев его, многие ведутся на ангельскую внешность и огромные, непростительно красивые глаза. Но каково же их удивление, когда в этих самых глазах загорается нехороший огонек, а с губ срываются едкие комментарии. Лу Хань никогда не врет. Он всегда, стоит повториться, всегда говорит только то, что думает, не жалея чужого достоинства и собственной задницы. В офисе адвокатского агентства многие его ненавидят, считая заносчивым засранцем. Девушки презрительно фыркают, стоит затянутому в модные шмотки Лу Ханю взглянуть в их сторону. За презрением кроется обида и негодование, но Лу Ханя это устраивает, в конце концов, разводить романтику на работе не в его правилах, а поддерживать светские беседы с куклами, облаченными в шелуху прошлой коллекции, выше его достоинства. Мужчины же в свою очередь просто стараются без надобности не сталкиваться с очаровательным начальником отдела по работе со СМИ, дабы не потерять пару пунктиков по шкале самооценки.

- Привет трудоголикам. – Лу Хань не утруждает себя лишними словами или стуком, зная, что двери этого кабинета для него всегда открыты. Крис поднимает на него расфокусированный взгляд, в котором все еще мелькают цифры и слова, и хмурит брови. Сегодня на друге дорогой белоснежный костюм и небесного цвета рубашка, с расстегнутыми двумя пуговичками, придающими его светлому образу перчинку и немного дерзости, а это ничего хорошего почкам Ифаня не сулит. Он предчувствует попойку в ближайшем баре и уже готовится разразиться поучительной тирадой о смысле жизни и правильном образе жизни, дескать, работникам приличной фирмы не под стать напиваться до поросячьего визга и снимать бесплатных цыпочек, легко клюющих на внешность и красивые глазки. Но Лу Хань удивляет его, поправляя ворот рубашки и загадочно улыбаясь.

- Сегодня у нас культурная программа, поэтому, будь добр, заканчивай с этим, - Лу приподнимает несколько папок и отпускает, отчего они жалобно скрепят, громко ударяясь о гладкую поверхность стола. На что остается только вздохнуть и подчиниться. В противном случае мужчина в теле мальчишки будет совсем не по-мужски ныть и изгаляться. И это ему не скоро надоест.

- Что на этот раз? – интересуется на всякий случай Ифань. Он методично раскладывает бумаги по местам, никуда не торопясь, выключает старенький компьютер и щелкает выключателем сетевого фильтра, погружая офисное помещение в полумрак, освещенный слабым светом, пробивающимся сквозь щель в дверном проеме и жалюзи.

- Мы обедаем в неплохом ресторане с двумя очаровательными сестричками из Токио. Господин Лин настоятельно просил помочь японочкам скоротать время перед грядущим интервью на радио, - Лу Хань многозначительно шевелит бровями, изображая из себя гения мимики. – Если ты не забыл, конечно, но эфир завтра в два, и я попрошу тебя не сильно напрягать доставшуюся тебе малышку. А то мало ли, как она поведет себя после хорошего ужина и страстного десерта.

- Просто заткнись, - беззлобно отзывается Крис, набрасывая на плечи пиджак и толкая в спину коллегу. – Все будет сделано в лучшем виде. Разве я когда-то подводил наше руководство? Тем более, когда на кону повышение заработка и новенький кабинет этажом выше. Да и скоротать вечерок в компании симпатичных цыпочек, чем не радость? – Ифань внимательно обводит взглядом кабинет, мысленно прощаясь и желая доброй ночи папкам и документам, и закрывает дверь на ключ. Ровно на три оборота, как полагается по инструкции к нестандартным замкам.

- Ты как будто в последний раз здесь бываешь, - подтрунивает Лу Хань, хватаясь за рукав чужого пиджака и таща за собой не особо упирающегося друга к металлическим коробкам лифтов.

На улице их встречает ветер, подхватывающий пушистые кисточки длинного луханевского шарфа, задирая толстую вязанную полоску практически до рта. Лу Хань материт осень и все, что с ней связанно, попутно поправляя растрепавшуюся прическу и отплевываясь от ворса. Он очень похож на домашнего кота, случайно выпавшего из окна на первом этаже. Шерстка легко намокает под мелкими каплями измороси, от чего он смешно дергает конечностями, стараясь то ли отряхнуться, то ли спастись таким образом от издевательств природы. Ифань на это лишь закатывает глаза и поднимает руку, останавливая компактную желтую машину с шашечками по бортам.

В машине тепло. Так же тепло улыбается крепкий водитель, приветствующий их. Он тут же принимается рассказывать последние новости шоу бизнеса и разбавлять атмосферу глупыми шутками. Глаза Лу Ханя загораются, и он легко вливается в монолог, превращая его в полноценную беседу с периодическими выкриками, что модели в новом выпуске какого-то там журнала были подобраны безвкусно, и вообще редактору пора завязать с деятельностью и отправиться на пенсию воспитывать внуков. Крис терпеливо отворачивается к окну, предпочитая погрузиться в созерцание унылого пейзажа за стеклом, однообразно пролетающего перед глазами.

На поездку уходит добрый час, за который Лу Хань едва ли не обменивается номерами телефона с незнакомцем, которого, как оказывается, зовут Хан Ген. Таксист берет с них минимальную плату, сверкает обворожительной улыбкой и похотливым взглядом, направленной на аппетитную задницу спутника Ифаня, который все видит и все понимает, но виляет ей активнее и соблазнительнее обычного.

- Ты невозможен, - сквозь зубы цедит Крис, захлопывая дверцу автомобиля и спеша за удаляющимся другом. – Иногда мне хочется оторвать тебе руки и вставить их куда-нибудь в более занятное место, нежели их нынешнее положение, чтобы ты понял, каково это иметь такого ненормального друга, как ты.

- От ненормального слышу, - посмеивается Лу, впархивая в высокие пластиковые двери ресторана. Ифань не спорит.

На входе их встречает миловидная девица в униформе, уточняет, сделан ли заказ, и оповещает о том, что дамы уже ждут их за столиком в красном зале. И все это с такой улыбкой, что Ифаню становится интересно, сможет ли девушка к концу вечера нормально разговаривать. Лу Хань благодарит работницу, подмигивая и пытаясь вогнать в краску, но та все так же улыбается, как разрисованная деревянная игрушка, и указывает нужное направление. Лу Хань оскорбляется и обещает себе обязательно нагадить приветливой барышне, но позже, потому что все его внимание вскоре привлекают худенькие ножки в черных чулках, коротенькое розовое платьице и неприличное декольте, открывающее пару зубцов ажурного черного бюстгальтера.

«Подготовились», - думает Ифань, рассматривая вторую девушку в точно таком же одеянии, как и первая, только в иной цветовой гамме: розовое платье заменяет синее, а чулки и вовсе отсутствуют, открывая простор для фантазии о наличии или отсутствии на маленьком соблазнительном тельце белья, как такового.

- Дамы, - галантно кланяется Лу Хань, вызывая кокетливые смешки переглядывающихся девушек. – Надеюсь мне и господину У удастся вас повеселить. – Он усаживается на одно из свободных мест, аккурат напротив розового платья и декольте. Ифань следует его примеру, легким движением руки приглашая официанта с меню. Обходя все правила приличия, никто не торопится представляться, переговариваясь и обсуждая европейскую кухню и морепродукты. Карта вин оказывается куда более богатой на выбор, нежели основное меню, и Крис берет на себя смелость заказать игристое розовое для дам и что-то из коллекции Шираз для мужской половины. Уголки губ Ханя приподнимаются в усмешке – выбрать крепкое вино в духе Криса. Выбрать и не пить – тоже.

«Хитрец», - шевелит губами Лу Хань, прежде чем обратить все свое драгоценное внимание на девушек. Они говорят ни о чем и обо всем сразу, восторгаясь красотами Китая и обсуждая мелкие детали предстоящего интервью, разбавляя диалоги лестью и комплиментами. Японочки прячут смущение за игристым вином, глупо хихикая и постепенно расслабляясь. Лу Хань никогда не теряет хватки. Оценивая степень трезвости и развязности языка, он мастерски выведывает о наличии подводных камней в предстоящем радио-эфире, помечая мысленно пункты с наиболее нежелательными вопросами. Девушки незаметно для себя выбалтывают все, о чем следовало бы молчать в профессиональных целях. Они восторженно вздыхают и ахают, когда Лу рассказывает о единственной поездке в Токио, и ее последствиях, не приукрашая действительности в виде проблем с языком и приводом в полицейский участок. Его голос сладкой мелодией взмывает к потолку, усыпляя бдительность, отключая сознание и позволяя забыться.

Крис не сразу замечает, как на очередной фразе Лу Хань спотыкается и давится терпкой бордовой жидкостью. Он бьет себя по грудной клетке, извиняясь направо и налево, но не отводит удивленных глаз от одного из столиков напротив. Ифань следит за его взглядом и тоже давится, выплевывая вино на красную скатерть. Девушки недовольно шипят что-то на японском, поспешно скрываясь в коридорах в поисках уборных, дабы почистить попавшие на недешевые платья капли. Ни один из мужчин не обращает на их бегство внимания, сосредоточившись на куда более интересном объекте.

- Что он здесь делает? Да еще в компании Ким Минсока? – справившись с попавшей не в то горло жидкостью, голос Лу Ханя становится на октаву ниже, отдавая непривычной хрипотцой. Хань мотает головой и осторожно смотрит на Ифаня, считывая с бесстрастной маски каждую трещинку.

Крис комкает в руках салфетку, превращая ее в мелкое крошево, и не моргает даже. В его глазах читается невысказанный вопрос и плещется холодом недовольство. Сказать, что он удивлен, не сказать ничего. Он шокирован переменами, произошедшими с его официальной половиной. На Исине ненавистные им ранее черные джинсы, как вторая кожа, обтягивающая стройные ноги, расстегнутая серая рубашка в крупную клетку и отдающие желтизной выбеленные волосы. Крис тщетно копается в поисках воспоминаний о том, когда и при каких обстоятельствах Исин вдруг решил сменить имидж. Вместо этого перед глазами всплывает размытый профиль и отрешенность, как опухоль, возросшая с началом совместной жизни.

«Совместной», - усмехается про себя Крис, ловя очередную улыбку, подаренную незнакомому мужчине, которого лично он видел впервые. Улыбка смягчает заострившиеся черты лица, трогательно приподнимая уголки губ и открывая вид на милую ямочку. Ифань ловит себя на мысли, что не помнит, когда в последний раз подобная улыбка предназначалась ему. Ни с того ни с сего хочется зарычать, а лучше подняться и забрать Исина и скрыть его подальше от заботливого теплого взгляда неизвестного собеседника. Порыв столь силен, что Лу Хань, заметивший, как он дернулся, хватает его за локоть и отрицательно качает головой.

- Не надо, Фань, - практически шепчет Лу, заглядывая в горящие гневом глаза. – Пожалуйста, не устраивай сцен сейчас. Давай закончим ужин, проводим девушек до студии, и ты спокойно вернешься домой и поговоришь с Исином. Хотя… - что-то в интонации Лу Ханя напрягает Криса, шевеля в душе нехорошие предчувствия о том, что продолжение ему лучше не слышать. Но друг не произносит лишних слов. Только ободрительно треплет по плечу. – Не знаю, что тебя так задело, но Минсок хороший парень. В Китае всего три месяца, правда, но ему можно доверять. В конце концов, его квартира аккурат напротив моей и тебе всегда будет известно местонахождение Исина.

Ифань стискивает зубы, сдерживаясь от едких комментариев. Ситуацию спасают вернувшиеся девушки. Они вновь принимаются щебетать на китайском с удивительным акцентом, но Ифань больше не слушает их. Он продолжает следить за соседним столиком, удивляясь, насколько поглощены друг другом собеседники, что не чувствуют тяжелых взглядов, обращенных в их сторону. И чем дольше это продолжается, тем сильнее уплотняется что-то внутри, грозя в любой момент взорваться искрами из глаз и порцией яда. И если бы не Лу Хань, периодически вонзающий острый ноготок указательного пальца в бедро Криса, он давно бы поддался порыву и непременно вмешался в воркование двух голубков.

В напряжении проходят полчаса, и Ифань вздыхает с облегчением, когда девушки намекают на время и желание отдохнуть в снятых номерах ближайшего отеля. Проводить их вызывается Лу Хань. Он усаживает Ифаня в первое попавшееся такси и отправляет домой, надеясь, что тот благополучно заснет или подумает, хорошенько подумает, прежде чем начать разговор об увиденном в ресторане. Лу скрывает беспокойство за широкой улыбкой, но Ифань все понимает и кивает в знак благодарности.

Квартира встречает тишиной и полумраком, рассеченным тускло-желтым светом луны и уличных огней. Крису приветливо машет одиночество, выглядывающее из каждого угла любопытной мордашкой. Оно внимательно следит за разувающимся мужчиной и перетекает с места на место, выбирая наиболее удобную позицию для решающего прыжка. В его планах забраться под кожу, ворваться в самое сердце и прочно засесть там, покуда не найдется спаситель.

Усаживаясь на диван, Ифань понимает, что впервые находится здесь раньше полуночи. В груди зябко растекается тоска. Приходится закрыть глаза, чтобы не видеть, как тени закрывают собой все видимое, пожирая интерьер гостиной копошащимися червями. Хочется зарыться в одеяла, как в детстве, спрятаться с головой и представить, что тонкая прослойка из пуха и пододеяльника спасет от мифических существ, живущих под кроватью. Только существа, вгрызающиеся в разум Ифаня, вполне настоящие и от них так просто не скрыться. Они пробираются молекулами в легкие вместе с кислородом и мешают дышать полной грудью, закупоривая трахеи и глотку. Крис задыхается от негодования и беспомощности, поглощенный обидой и чем-то, что начинается на горьковатую «р».

Ключ в замочной скважине поворачивается в начале первого. Крис распахивает глаза и устремляет свой взор в темноту. Исин входит, громко ругаясь и распинывая стоящие на пороге кроссовки. Он щелкает все попадающие под руки выключатели, принося с собой свет и немного тепла. Система отопления приятно гудит, стремительно разогревая воздух, покрывая окна тонкой пеленой конденсата. Ифань кожей чувствует, как возвращается уют и комфорт, которыми он привык нагло пользоваться, не отдавая ничего взамен.

В потревоженной тишине громкое «Где ты был» звучит угрожающе. Исин вздрагивает от неожиданности и широко распахивает глаза, замирая на полпути к спальной комнате. Он неуклюже переминается с ноги на ногу, не умея справиться с удивлением и не находя наиболее подходящих слов. Ифань молчит, дожидаясь ответа на поставленный вопрос, и смотрит так, что Исину хочется сжаться и слиться с мебелью под этим колючим взглядом.

- Ты рано сегодня, - слова бьют по ребрам нотками обиды и застывают меж ними крошечными нитями невралгии. И не вздохнуть, потому что больно. Крис кривится, задыхаясь от нехватки воздуха. Аристократичные черты лица искажаются морщинками в уголках глаз и тонкой полоской плотно сжатых губ. Крис с трудом собирает остатки сил и поднимается, чтобы в два размашистых шага преодолеть физическое расстояние, надеясь так же быстро сократить и душевное. Исин инстинктивно пятится. Он пораженно выставляет руки вперед, но их сминают не терпящими возражения объятьями.

На не разложенном диване мало места для двоих. Дерматин царапает влажную, скользящую кожу, оставляя ссадины на выступающих позвонках. Исин попеременно морщится от боли и кусает губы, терпеливо дожидаясь, пока волна раздражения и злости отступит и отпустит его несопротивляющееся тело. Крис с садистским удовольствием сжимает соблазнительные бедра, оставляя следы принадлежности в виде алеющих пятен будущих синяков, и подается вперед в неспешном, но резком темпе. Торнадо в груди набирает обороты, стараясь нанести максимальный ущерб, будоража сознание и подогревая кровь. Ифань смотрит на свою официальную вторую половину, выискивая среди безразличия и смирения крохи понимания и намеков на какие-либо эмоции. Но не находит ровным счетом ничего. Злость застилает глаза красной пеленой, превращая самообладание в горстку вспыхнувшей алым пламенем серы. Это не приносит удовлетворения. Организм работает на автопилоте, выполняя заученные действия, избавляясь от накопившегося напряжения. Он не чувствует дискомфорта в паху, хотя нервные окончания и посылают сигналы тревоги по системе к головному мозгу.

Ифань придавливает своим весом хрупкого Исина и замирает. Пустота в голове заполняется обрывками воспоминаний и мыслей, как чашеобразная долина под натиском прорванной дамбы. Осознание болезненным спазмом скручивает внутренние органы, вырывая из горла болезненный стон.

- Прости, - звучит раньше, чем Крис успевает подумать над нужностью и правильностью пустого слова. – Боги, Исин, прости, - шепчет, приподнимаясь и опираясь на руки. Исин бледнее обычного с этим цветом осеннего солнца в волосах. В них хочется зарыться пятерней, мягко помассировать кожу голову и успокоить, но это не требуется –воспользовавшись моментом Исин выбирается из-под тяжелого тела и неуверенной походкой отправляется в ванную. Ифань замечает, с каким трудом ему даются шаги, и хочет приблизиться, но Исин предостерегающе качает головой. Он оборачивается у самого поворота, чтобы бросить взгляд потухших глаз на Ифаня и проговорить тихое:

- Не знаю, что с тобой случилось, но… - Голос отчего-то хрипит и нужно несколько секунд, чтобы прокашляться. – Завтра выставка и мне рано вставать, поэтому, будь добр, выключи за собой свет и переночуй в гостиной.

Ифань укладывается на спину и устремляет взгляд в потолок. Там три сантиметра штукатурки и побелка, которой он измазал руки и шею Исина, когда они пытались собственными силами сделать ремонт. В итоге затея провалилась, как и любое их общее начинание, рано или поздно превращающееся в балаган. Ифань никогда не жаловался. Исин тоже. Их вполне все устраивало до настоящего момента. Крис стискивает зубы и закрывает лицо руками. Он только что переступил черту, считающуюся в современном обществе, предельной. И злость, да пусть даже свирепая ревность не оправдывают насилия. Во всяком случае, не для него, У Ифаня, адвоката по семейным вопросам. В его руках побывала не одна сотня исков о расторжении брака, основной причиной которых было насилие в семье, подтвержденное справками и медицинскими заключениями. И он никогда не оказывался на стороне обвиняемого, предпочитая защищать пострадавших. Теперь же он сам стал вровень с насильниками и извергами, в порыве ярости калечащими сердца близких, дорогих людей.

«До чего же ты низко опустился», - думает Ифань, рассматривая первые появляющиеся трещинки. Он предпочитает пялиться в потолок, нежели по сторонам. Ему страшно осмотреться и увидеть клочья одежды, небрежно разодранной на неровные куски. Исин пытался сопротивляться, отчего швы расходились неровно, треща и искрясь. – «Ниже уже некуда». – Обреченность наваливается многотонной плитой, оголяя совесть. Раскаянье выходит из-под контроля, дрожжевым тестом растекаясь по остывшему самолюбию.

Крис, прислушиваясь к шуму воды, обещает себе, что утром поговорит со своей официальной половинкой и вымолит прощения. Он продумывает свой монолог до мельчащей детали, плоть до приглашения на ужин в их любимое кафе неподалеку. И сколько бы времени не понадобилось, Ифань не отступит. Потому что это не устраивает его. Потому что он не может позволить Исину уйти. Не важно от него или просто к другому. Только не сейчас. Ифань эгоист и не скрывает этого. Исин столько лет был частью его жизни, плотно въевшейся под броню сердца, что взять и отпустить – выше его понимания.

Так он и засыпает, размышляя о грядущем разговоре, отгоняя навязчивую мысль, что утром его комфортная жизнь может превратиться в обычное существование, где не может быть ничего, кроме работы, маленькой холодной квартиры, гор мусора в ведре и завядших белых роз, капризно цветущих раз в год. И никто больше не будет поднимать ему настроение глупыми записками с не менее глупыми смайлами, улыбающимися широко и радостно, как когда-то очень давно, когда не было предательства, измен и ревности.

Утро не приносит облегчения. Ифань обнимает себя руками и подтягивает колени к груди – температура воздуха в квартире не на много выше уличной, а, значит, Исин уже умчался на работу. Нехорошее предчувствие закрадывается вместе с отсутствием на кончике языка горечи – в воздухе не витает приятного аромата кофе и свежей выпечки. Ифань резко приседает на диване и прислушивается к тишине в доме. На стене одиноко тикают часы, нарушая идиллию пустоты. Одиночество усмехается, стоя за спиной в полный рост и протягивая свое ледяные пальцы, чтобы коснуться сжавшейся внутри души. Крис подскакивает с места, стараясь унять бьющееся о ребра сердце – оно клокочет и кричит от страха, словно загнанный в клетку зверек.

Комната, ванная, кухня. Ифань заглядывает даже под кровать и стиральную машину, словно надеясь, что Исин вдруг станет в разы меньше и спрячется где-нибудь. Но Исин меньше не становится. Он попросту растворяется в осенней дымке тумана вместе с частью вещей, отсутствующей в гардеробной. Крис кружится по комнате и метается из одного квадратного метра к другому, в надежде отыскать хоть что-то. Он чувствует себя глупо, но не оставляет попыток, надеясь и рассчитывая.

Телефонная трель взрывается в воздухе чем-то из поп-музыки. Ифаню она никогда не нравилась, но в прихоти одной из подружек отказать не удалось, а сменить – банально лень. Ифань особо не ладил с современной техникой, путая названия гаджетов и совершенно не разбираясь в тонких настройках и программном обеспечении.

- Где тебя носит? – верещит на другом конце провода Лу Хань. Ифань прислоняется спиной к стене и съезжает по ней, закрывая глаза. – Крис? – И молчит, потому что не в силах разговаривать, потому что пустота затягивает удавку на шее, лишая возможности различать цвета. – Не знаю, что ты вчера натворил, но, уверен, Исин все поймет. Так же, как и ты… Ведь долго это не могло продолжаться. Ифань, он заслуживает того, чтобы быть счастливым. Так же, как и ты. – Лу Хань никогда не верт. Лу Хань всегда говорит то, что думает, не взирая на чужое самолюбие и степень приносимой боли. Говорят нельзя убить словами? Не верьте. Одно только слово может превратить в руины целый город. – Вы не любите друг друга и ничто…

- Я люблю его, - бесцветным голосом признает Ифань и опустил руку, разжимая пальцы. Телефон соскальзывает на гладкий паркет, замирая черной кляксой. Из динамиков еще некоторое время слышится голос Лу, а потом все смолкает. Крис готов смеяться от осознания собственной дурости. Столько чертовых лет прошло, а он впервые произносит сокровенные слова. И те обращены в пустоту, потому что Хань не прав – Исин не простит. Уже не простит. Слишком поздно искать оправдания и раскаиваться. Ифань понимает, что далеко зашел. Он прекрасно помнит, как меркли радостные огоньки в глазах официальной половинки, когда он заводил разговоры об очередной студенческой вечеринке. Ему доставляло удовольствие наблюдать за наигранным безразличием, скрывающим следы негодования и ревности. Сначала это было весело. Ифань ждал реакции, упреков, криков и скандалов. Но их не следовало, а сам он постепенно привык к разгульному образу жизни, когда вседозволенность рождалась безнаказанностью. Молчание строило между ними стены, разрушая мосты и обрушая берега. Доверие в отношениях превратилось в удобство, делая близких людей чужими.

Ифань, не до конца уверенный в правильности своего порыва, поднимает с пола телефон и одним движением снимает блокировку. С экрана на него смотрит пухленький неуклюжий щенок – одна из собак, по доброте душевной принесенная в дом с улицы Исином. Он, Крис, закатил тогда скандал, обнаружив на своей половине кровати нечто теплое и скулящее, хотя и знал, что это только на одну ночь. Ведь больше животные в их квартире не задерживались – Исин прихватывал их утром в питомник, где работал, и сбагривал в добрые руки, предварительно убедившись в отсутствии болезней и паразитов.

Крис качает головой на воспоминания. «Дурак», - ругает он себя, входя в меню контактов в поисках необходимого. Он пролистывает его три раза, хмурится и чертыхается, но повторяет процедуру снова и снова. В списке множество неизвестных номеров под кодовыми «кошечка», «зайка», нашлась даже «белочка», но нет ни одного «Влюбленный романтик». Ифань не сдерживает смеха, задыхаясь от истерики, вылившейся в приступ неконтролируемого хохота. В новеньком телефоне, который служил ему верой и правдой год, не было номера Исина, того единственного человека, ради которого стоило бы жить.

Когда в безмолвной тишине раздается повторная трель, Ифань не торопится брать трубку. За смехом приходят злые слезы и икота, справиться с которыми оказывается сложнее, чем с накатившей истерикой. Слушать упреки и наставления нет никакого желания, но кто-то настырный продолжает названиваться, повторяя глупые слова вновь и вновь. Крис не смотрит на имя контакта и принимает вызов с громким «Слушаю». И совсем не ожидает, что там, на другой стороне телефонной линии, кто-то тихо всхлипнет.

- Я дам тебе один шанс. Один единственный шанс. Просто потому что я люблю тебя. Все эти годы любил и терпел всех этих девиц, просто потом что не хотел терять. Тао часто называл меня бесхребетным существом – я не мог и не могу до сих пор заявить права на то, что принадлежит мне по праву. Но я готов дать тебе этот крохотный шанс, если все станет так же, как было в школе, когда не было третьих и последующих лишних. Когда были только ты, я и наши неуклюжие отношения…

И Ифань обещает. Он говорит быстро, неразборчиво, комкает слова и перепрыгивает с мысли на мысль. Исин заливисто смеется, обещая вернуться через два дня, когда его собаки займут призовые места на выставке. Ифань уверен, что теперь у них все получится. Обязательно. Теперь их все будет устраивать. Обоих.

***

Зима приходит в город с температурой чуть ниже нуля и холодным белым пухом. Лужи покрываются тонкой коркой льда, приятно хрустя под подошвой теплой обуви. Кто-то особо неуклюжий поскальзывается на них и чертыхается, отмахиваясь от громкого смеха спутников. Серость сменяется чистотой и белизной, до слез слепящей глаза. Природа засыпает для передышки и самообновления.

Исин обнимает себя руками. В квартире снова холодно, но пойти и включить систему отопления нет никакого желания. Делать лишние шаги – позволить себе задуматься и осмотреться, чего позволить себе Исин не может. Все вокруг напоминает о прожитых днях, месяцах и даже годах. Минимальное количество мебели, обои с огромными головками алых маков, полки, заполненные книгами, плазма на стене и стеклянный столик, на котором все еще хранится след от чашки остывшего кофе. Все так же тикают часы. А на подоконнике в кухне впервые за год капризно цветет белая роза.

Его никогда не страивали эти странные отношения. То ли друзья, то ли любовники, то ли просто сожители. Но он не смел жаловаться, глупо надеясь и рассчитывая на что-то. Что-то настало внезапно, спустя долгие восемь лет, под тяжестью жгучей ревности и раскаянья. Они наслаждались друг другом, кидаясь громкими словами и упиваясь сладостным нектаром счастья. Обещания обжигали слух и въедались в кожу горячим дыханием и поцелуями. Нежность переплеталась с теплом, разливалась в груди золотом солнечных лучей и яркостью воспоминаний. Только…

Исин закрывает глаза и вздыхает, когда раздается звонок. Он собирает остатки мужества, смахивая с плеч несуществующие пылинки, и все-таки осматривается. Здесь всегда было чисто и уютно для двоих, занятых работой людей. Ранние завтраки и поздние ужины в одиночестве, редкие разговоры до рассвета и комфорт…

Звонок повторяется дважды, настойчиво подгоняя с выводами и решениями. Исин кивает сам себе, протягивает назад ладонь, ухватываясь за металлическую ручку, и разворачивается, делая шаг по направлению к выходу.

По деревянном паркетным панелям катятся маленькие колесики. Они неприятно поскрипывают под тяжестью, но послушно движутся вперед, останавливаясь лишь на краткий миг, за который замешкавшийся Исин поворачивает в замке ключ.

- Машина ждет, - улыбаются ему. И в этой улыбке столько тепла и трепетных обещаний, что Исин может только кивнуть. Ему хочется верить, что вот на этот раз все обязательно получится. Только ладони касаются совсем не те пальцы. – Нужно заскочить в магазин, купить вина – отметим твое новоселье. – Щебечет Минсок, помогая выкатить чемодан на лестничную площадку.

Все так стремительно погасло, спичкой догорев дотла, что больше не хочется искать оправданий. Люди не меняются. Именно об этом предупреждают нас с раннего детства, в попытках огранить от зла и плохих людей. Исин никого не слушал, наивно полагая, что любовь способна излечить и избавить от желания предавать и оставаться безнаказанным. Ведь безнаказанность рождает вседозволенность, а ее не искоренить даже самым едким моющим веществом.

Оставляя позади десять лет своей жизни, Исин в последний раз смотрит в глаза своему одиночеству и закрывает за собой дверь. Негромко щелкает замок, опуская занавес, за которым остается холодная квартира, горький запах спиртного и два тела, переплетенных руками и ногами.

@темы: Писульки, EXO-K/M, Фанфики

---

Все, что я могу сказать



Нежно, очень

@темы: Бла-Бла-Бла, EXO-K/M

---

Все же китайскую подгруппу я люблю больше. За голоса, за эмоции, которые они передают. И просто... В них есть какая-то золотая ниточка, которой не хватает в К. А почти плачущий Лухан, так это вообще шикарно

@темы: k-pop, Мнения, Бла-Бла-Бла, EXO-K/M

---

Лазейка

Лазейка
Автор: KettyNiki

Фэндом: EXO - K/M
Персонажи: Крис/Сэхун

Рейтинг: G
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Психология, Философия, AU
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
«Так не честно», - думается тебе. – «Почему именно я?» - задаешься ты одним и тем же вопросом, ответ на который лежит глубоко под толщей воды, где-то там, вместе с затонувшей загадочной Атлантидой. И не выбраться из нее, не спасти остатки разбитой семейной чаши.

Посвящение:
Димочке и Kris Tina (немного не то, что хотелось бы. но...)

Публикация на других ресурсах:
С разрешения автора

Примечания автора:
Ну... на самом деле тут немного моего личного настроения. И писалось все это дело среди ночь. Стих посвящен одному человеку, у которого, я надеюсь, все будет хорошо

Ты устал. Ты чувствуешь, как усталость свинцом разливается по венам, превращая тебя в подобие бронзовых изваяний, застывших вдоль парковых дорожек и аллей. Свинец серой массой впрыснут заботливо, от того и надежно. Поэтому тебе не сразу удается сообразить, что к чему, а субстанция уже завладела сетью капилляров, рассыпалась тромбами в сосудах, грозя сердечным приступом. Ты задыхаешься, борешься с аритмией и прочими болячками, облепляющими склизкими пиявками. От них не избавиться без кровопотери, поэтому тебе приходится терпеть, пить литрами кофе и горстками таблетки, чтобы хоть немного прийти в себя и не сломаться.

Проблемы на работе обхватывают плотным кольцом, подступая, из-под тишка кусая за руки, ломая пальцы и взрываясь головой болью. Хочется вырваться, взять краткий отдых и ненадолго позабыть об отчетах и никому ненужных цифрах, о снующих туда-сюда людях и ненавистных коллегах. Душное офисное здание давит пластиком стен и огромными окнами, на всеобщее обозрение открывающими 8 часов плюс обед сосредоточенность и умственную деятельность.

Рутина изо дня в день превращает твое существование в хождение по замкнутому кругу, где одни и те же действия, доведенные до автоматизма, повторяются многократно, без каких-либо значительных изменений или отклонений. Ты делаешь шаг в сторону и получаешь по ногам металлическим прутом из осуждений и косых взглядов. Тебе смеются вслед, посылают проклятья и наставления, желая приручить и окончательно подчинить признанному общественностью ритму жизни. Ты барахтаешься, борешься с течением, но сил остается все меньше, а терпение так и вовсе скрывается за обломками здравого смысла.

Ты смотришь на экран мобильного телефона, мягко касаешься подушечкой, чтобы разблокировать и не обнаружить ничего, кроме старенькой фотографии, родом откуда-то из той жизни, где ты еще был счастлив, где тебя не пытались сломать. Удивительно, как быстро все поменялось. Еще год назад для тебя не существовало ничего роднее любимой женщины и маленького кричащего очаровательно-трогательного комочка, смотрящего на тебя с экрана глазками-бусинками, вздернутым носиком и беззубой улыбкой. Тогда казалось, что ничего нет прекраснее первых слов, первых самостоятельных шагов, первого звонкого смеха или своевременного пука. Ты лелеял, оберегал семейный очаг, заботливо укрывая задремавшую в кресле супругу пледом и целуя сынишку в подставленную пухленькую щечку. Тебе казалось, что вот оно настоящее счастье – семья, которая всегда будет на твоей стороне, которая обязательно поддержит, когда то будет необходимо. Так казалось. Пока однажды в твою жизнь не врывается персональная радуга.

У парня застенчивая улыбка, в редкие моменты затрагивающая бледные губы, грустный взгляд потерявшегося ребенка, глазки-полумесяцы и полнейшее безобразие на голове. О нем ведут пересуды в отделе закупок, считая чертовски счастливым: богатый отец, персональный водитель и заготовленное место главного менеджера. Но ты-то знаешь, что ему всего этого не нужно. Желание вырваться из-под родительского контроля сводит его с ума и тебя заодно, потому что все катится в тартарары, стоит тебе застать его, прижавшегося к стене, проливающего слезы из-за несправедливости. Сердце предательские екает, вычеркивая из большей части клеток членов маленькой семьи.

Ты закрываешь глаза и сжимаешь в ладони телефон. В ушах стучит кровь и тебя немного подташнивает от недосыпа и усталости, мешающих здраво рассуждать. Тебе нужно принять верное решение, перестать обманывать женщину, родившую тебе сына, но вместо этого память предательски скачет горным козлом по воспоминаниям о тонких запястьях и чувствительных губах, о выступающих ребрах и первых «люблю».

«Так не честно», - думается тебе. – «Почему именно я?» - задаешься ты одним и тем же вопросом, ответ на который лежит глубоко под толщей воды, где-то там, вместе с затонувшей загадочной Атлантидой. И не выбраться из нее, не спасти остатки разбитой семейной чаши.

Пальцы предательски набирают по памяти заученный номер, подносят трубку к уху и замирают вместе с тобой. За губками следует тишина. Он никогда не отвечает стандартного «да» или «алло». Просто молчит и ждет, когда ты произнесешь:

- Спаси меня, - и тебя отпускает. Усталость спадает отмершей кожицей, ведь ты знаешь, что среди рутины и замкнутого круга всегда найдется лазейка с по-детски грустными глазами и ужасной радугой на голове, которая обещает тебе немного солнца и тепла после долгого, затяжного ливня. Ведь…

- Все будет хорошо, - он шепчет еле слышно, молитвах путаясь и комкая слова. - Все будет хорошо… - И пусть судьбой так вышло. Ей лучше знать - она всегда права. - Все будет хорошо… - Ведь боль такая малость, когда все близкое опутывает слизь. - Все будет хорошо, немного там осталось. Ты не сдавайся только и держись.


От автора: Спасибо за прочтение!
С уважением, Никки

@темы: Писульки, EXO-K/M, Фанфики

---

Иногда лучше жалеть о том, что сделано, чем о бездействии. Я решила вернуться к мужу и будь что будет. До конца года, если все будет, как и раньше, разведусь с чистой совестью и без оглядки. Если станет лучше, я буду держаться за семью и уламывать его на малыша) Чтож... удачи мне?

@темы: Нытье, Личное

---

Не заладилось с сюрпризами
Автор: KettyNiki

Фэндом: EXO - K/M
Персонажи: Чанёль/Бекхён/Крис

Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Драма, AU
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие
Размер: Драббл, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Еще с самого раннего детство у Чанёля не заладилось с сюрпризами

Посвящение:
Aiho, я же обещала

Публикация на других ресурсах:
С разрешения автора

Примечания автора:
Я вообще не люблю насилие. Но лучше уж пусть оно будет на бумаге (в электронном виде), нежели на самом деле.
Смысла - ноль.

Еще с самого раннего детство у Чанёля не заладилось с сюрпризами. То елка вспыхнет от бракованных фейерверков (маленькому Чанёли никто не рассказывал, что с пиротехникой в квартире на пятом этаже делать нечего), то открытка, сделанная собственными руками с душой и любовью в честь дня рождения мамы, станет причиной асфиксии и больничной койкой для именинницы (откуда знать Чанёлю в три года об аллергии и прочем, что может быть у этих вредных взрослых?). К двадцати Чанёль свыкается с мыслью, что сюрпризы – это не его, когда в его жизни появляется хрупкий, маленький и такой притягательный Бён Бекхён. Парень учится в том же колледже, только на курс старше, славится хорошей репутацией, но отвратительным характером. Чанёлю не составляет труда завоевать распоряжение капризной «барышни» и заполучить в свои сети, а заодно и в квартиру, а там и в кровать, милое создание с пятью чемоданами шмоток и щенячьими глазками. Два года отношений пролетают незаметно. Гармония, идиллия, редкие ссоры и бурные примирения. И все вроде отлично. Только у Пак Чанёля с раннего детства не заладилось с сюрпризами, помните?

Ключ поворачивается в замочной скважине два раза, вызывая удивленный взгляд и нехорошее предчувствие. Первый шаг дается с трудом, будто кто-то предостерегающе держит за капюшон толстовки, оттягивая назад. Чанёль настойчиво проходит вперед, сбрасывая обувь и оставляя у порога дорожную сумку. Он осматривает квартиру на наличие жизни и очень удивляется, когда ни в гостиной, ни на кухне никто не обнаруживается. На обеденном столе стоит одинокая чашка с остатками черной горькой жижи. Уголки губ сами ползут вверх – его ждали, но тут же возвращаются в прежнее положение, стоит зацепиться взглядом за небрежно сброшенный к ножка стола черный пиджак. Чанёль подцепляет его одним пальцем, старательно рассматривая, словно вещица может рассказать о своем владельце – она явно великовата по размеру Бекхёну, а Чанёль подобного не носит из принципа. Подозрения красной лампочкой сигналят об опасности, но Пак игнорирует порывы организма и медленно двигается в сторону единственной спальни.

Первое, что бросается в глаза, – широкая спина с перекатывающимися мышцами. По гладкой коже скользят липкие капли пота, прокладывая путь по соблазнительным изгибам, приковывая взгляд и завораживая. В любой другой ситуации Чанёль присвистнул бы от зависти. В любой другой, это когда твой лучший друг не имеет твоего любимого человека.

Чанёль не двигается. Он наблюдает за сменой эмоций на лице Бекхёна и отмечает массу нового, что сам он лично никогда не видел. Удовольствие растекается по венам, от чего Бекхён морщится и прогибается, активно подмахивая бедрами и кусая ребро ладони. Крис запрокидывает голову, срываясь на абсолютно невозможный темп, и с хрипом затихает.

Чанёль отступает назад, глупо радуясь, что застал кульминацию, а не весь процесс. Внутри непривычно спокойно и как-то пусто. Пак ничего не чувствует, будто из него в одночасье высосали все эмоции, превратив в ходячую мумию. Все связные мысли спрятались в сером веществе, занимая выжидающую позицию перед решительным броском. Чанёль перебирает их, стараясь приманить хоть одну, но они прячутся глубже, прикрываясь застывшей перед глазами картиной предательства. Он мешком валится на диван и так и остается сидеть, беря пример со своих мыслей. Проходит минута, другая, третья…

- … всегда великолепен, - слышится довольный голос Бекхёна. Он практически мурлычет, шлепая босыми ногами по паркетному покрытию. Чанёль на мгновение прикрывает глаза, готовясь встретиться лицом к лицу с тем, чего совсем не ожидал. Ему еще никогда не доводилось сталкиваться с изменами. Верность всегда находилась в числи приоритетных черт характера. Так что такого…

- Так что такого я тебе сделал? – вслух произносит Чанёль, заставляя проходящего и не обратившего на него внимания Бекхёна дернуться в сторону. Парень моментально бледнеет и словно в разы становится меньше. А потом появляются слезы, которые так ненавидит Чанёль.

- Чан… - пытается справиться со своим голос Бён. Маленькие щенячьи глазки становятся похожими на два океана раскаянья, но Чанёль не верит им. Больше не верит. Он поднимается с дивана, мгновенно вырастая перед растерянным возлюбленным. Бекхён сжимается, втягивает голову в плечи и ожидает. Пак не торопится ничего говорить. Он ласково оглаживает контур знакомого до боли лица подушечками пальцев, заглядывает в глаза, а потом через плечо, где застывшей в мраморе статуей Аполлона стоит Крис. Его всегда нечитаемое лицо искажается гримасой превосходства, от чего мысли в голове Чанёля возвращаются к своим функциям, выстраивая логические цепочки.

- Ты вернулся раньше положенного, - смеется в лицо бывшему лучшему другу Крис.

- Решил сделать сюрприз, да, как и всегда, немного прогадал. Или наоборот? – Чанёль обходит молчащего Бекхёна, стряхивая с себя маленькие ладошки с изящными пальцами. С ним он поговорит позже. Обязательно.

Выпрямить руку, заставив бывшего друга согнуться пополам, нанести удар локтем по выступающим позвонкам помогает заполняющая пустоту внутри ярость. Она впрыскивает в кровь изрядную долю адреналина, наделяя не дюжей силой. Одна весовая категория дает Чанёлю с легкостью определить болевые точки – лопатки, бедра, сломанное год назад ребро. Удары приходятся аккурат по ним. Слух ласкают стоны боли, подстрекающие на новые и новые удары. Пак чувствует, как разрывается собственная кожа на костяшках рук, но принимает это за добрый знак – чем больнее ему, тем хуже Крису. Последний, оглушенный внезапным нападением, не пытается вырваться или защититься.

- Чанёль, пожалуйста, не надо! – кричит Бекхён, обхватывая сбесившегося парня поперек живота. Чанёль стряхивает его с себя без особых усилий. Он оборачивается и хватает любимого человека за волосы. Бекхён хрипит и захлебывается слезами, но эта картина вызывает только большее желание наказать. Пак опрокидывает хрупкое тело на пол, садится сверху и перехватывает руки, пытающуюся оттолкнуть его. Хруст сопровождается воплем и расползающейся по лицу Чанёля улыбкой.

- Всегда мечтал проверить, как много усилий нужно приложить, чтобы эти милые пальчики превратились в кровавое месиво.

- Пожалуйста, нет… Пожалуйста! – Страх сменяется ужасом, искажая милое личико и эти такие любимые глаза. Чанёль наклоняется, чтобы поцеловать любимого, надавливая на второй палец. Он ловит стон боли губами, врываясь в податливый рот своим языком и продолжая ломать, ломать, ломать. На последнем пальце Бекхён замирает, потеряв сознание от болевого шока. Пак отстраняется от него, вытирая рукавом рот. Позади слышится копошение и он вовремя успевает увернуться от увесистой настенной рамы. Она никогда ему не нравилась, поэтому особой потери внутри не ощущается, когда дерево сталкивается с паркетом и рассыпается.

- Мне всегда казалось, что ты сильнее меня и выносливее, - замечает Чанёль, смотря в упор на Криса. – Но получается, что ты такая же дрянь, как и все. Ничего святого. Как давно он ложится под тебя? Хотя стой, дай угадаю. – Пак поднимается с бессознательного тела. В походке легко читается угроза и Крис торопится ретироваться назад. Он осматривается в поисках своих вещей и панически пятится. Таким еще Чанёля ему видеть не доводилось. Веселый парень вызывал желание прикасаться, греться в лучистом тепле, что он источал. Он легко находил язык с людьми и никогда не проявлял агрессии. Впервые Крис задумался, что наломал немало дров, согласившись на разок, а следом и другой. Он хорошо осознавал, что предает лучшего друга, но ничего поделать не мог – слишком Бён Бекхён был притягательным. А кто откажется от хорошего куска мяса в голодный год? Особенно, когда кусок сам себя предлагает? Нет, конечно, Бекхён любил Чанёля. По постепенно идиллия и отсутствие разнообразия ему наскучили и захотелось чего-то новенького, свежего, неиспробованного.

- Чанёль, очнись! – попытался вразумить Крис бывшего друга. – Ты потом пожалеешь о том, что творишь. Да, я провинился. Да, мне не стоило всего этого делать, но разве это не повод задуматься? Чанёль… - Пытаться сбежать куда-то из замкнутого пространство? Согласитесь, это дело не из простых. Чанёль нагнал Криса быстро, припечатав того к стене лицом, не позволяя вырваться. Он заломил длинные руки ему за спину, держа одной ладонью, а другой зарываясь в волосы и прикладывая идеальное личико о недавно окрашенную стену. Вот так. Ярость хохотала голосом Чанёля, остервенело окропляя белую краску красными пятнами.

- Вот так, - прошептал парень, отпуская ослабшее тело. Оно тут же осело на пол, застилая его лужей крови. – Вот так, - продолжал шептать Чанёль, вновь усаживаясь на Бекхёна и всматриваясь в изученные миллионы раз черты лица. Пальцы сами прошлись по гладкой коже, достигая век и надавливая на них. – Вот так, - одними губами произнес он, укладываясь рядом с истекающим кровью парнем и прижимая его к себе.

- Вот так… - не могли найти слов спасатели, врываясь в закрытую квартиру и обнаруживая в ней три окровавленных трупа с явными признаками насильственной смерти, в спине одного из которых виднелся деревянный осколок настенной рамы, хранящей под собой некогда счастливые воспоминания.

От автора: Спасибо за прочтение?
С уважением, Никки

@темы: Писульки, EXO-K/M, Где-то уже было, Фанфики