Греет только кофе

[KettyNiki]

Название: Греет только кофе
Автор: KettyNiki
Бета: Элинор (пока проверена лишь одна глава)
Фэндом: SHINee
Персонажи: Тэмин / Минхо
Рейтинг: G
Жанры: Ангст, AU, Слэш (яой)
Предупреждения: Мэри Сью (Марти Стью)
Размер: Мини, 8 страниц
Кол-во частей: 2
Описание:
«Греет только кофе», - гласила надпись в дневнике Тэмина, который я нашел в нашей общей спальне.
Публикация на других ресурсах:
Только с моего разрешения и с предоставлением ссылки
Примечания автора:
Впервые пишу по данному фэндому и не совсем довольна результатом, потому что не до конца вышло вложить необходимые эмоции.
Оставляйте, пожалуйста, комментарии, высказывайте свое мнение. Критика приветствуется.
С уважением, Никки.

Глава 1

Глава 1

***
Он никогда не грустил. Или просто не смел показывать этого, как бы сложно не было. Просыпаясь раньше всех утром, постоянно второпях забывая про вещи, учебники, телефон или кредитку, он тихо метался по квартире, улыбаясь уголками губ. Точно солнышко, его улыбка и теплый взгляд освещали все вокруг, согревая, пробираясь сквозь предметы, одежду или же камеры, проникая в самое сердце, перебирая струны души. Нуны, да и не только, млели, стоило малышу открыть рот или сделать какую-нибудь неосознанную глупость. Его считали самым милым созданием во всей огромной семье SM Entertainment.
Никто не знал, когда все началось. Скрытный, умело играющий свою роль «макнэ» в группе, Тэмин продолжал застенчиво улыбаться, шутить, по необходимости сохранять невозмутимый вид или краснеть, поддерживать своих Хенов до той самой злополучной ночи, навсегда перечеркнувшей все…
Мы были слепцами, на каждом шагу кричащими и доказывающими всем и вся, что мы не просто семья. Нас роднило не только членство в группе или совместное проживание. Это больше походило на особую, непостижимую связь, подаренную нам Высшими силами. С одним единственным пробелом – ему был отведен другой уровень энергии – защищающий и поглощающий любое вмешательство. Он лучше нас чувствовал, если кому-то становилось плохо, как физически, так и где-то на уровне переживаний, чувств и даже подсознания. Но никто не мог прорваться сквозь его «броню», о которой мы не догадывались, глупо списывая все на возраст.
***
Плотный график давал лишь пару-тройку часов в сутки на сон без сновидений и пару минут на легкие перекусы. Все остальное время было посвящено репетициям, выступлениям, всевозможным съемкам и фотосессиям. Ки стал похож на фурию, срывающуюся по любому поводу. Сильнее всех доставалось ДжонгХену и Нунам-стилистам. Сам Джонг с радостью принимал «вызовы» одногруппника, рассыпая оскорбления, пытаясь задеть каждый раз все больнее. Крики и шипение прекращались, стоило Макнэ подойти к ним крепко обнять каждого по очереди. Оставалось лишь дивиться, как в нем, таком хрупком мальчике, остаются силы в то время, как другие опускали руки, сдавались на волю усталости. Лишь однажды мне удалось уловить в зеркале репетиционной, что Тэмин крепко зажмуривается, прижимаясь к Ки. Может уже тогда стоило придать этому значение?
***
…Машина остановилась около здания общежития, когда огни ночного города только-только вошли во вкус, освещая все вокруг спектром неонового света. Было достаточно прохладно, несмотря на дневную жару, царившую еще несколько часов назад. Осень медленно вступала в свои права, захватывая в свой плен с каждым новым днем все больше времени от долгого дня. Тэмин попрощался с менеджером и первым выпархнул из машины. Я последовал его примеру и нагнал паренька возле самого входа, опуская на худенькие плечи свою теплую кофту. Неожиданно он словно стал меньше, ссутулившись, будто под тяжестью неведомого груза. Это не осталось незаметным, и «мамочка» Ки тут же стала что-то выспрашивать, ворковать, подталкивая своего «сыночка» к дверям лифта, вместо привычной пробежки по ступеням лестницы. И Макнэ не сопротивлялся, ведомый позабытой заботливой рукой Хена.
Отставший ДжинКи что-то обсуждал с менеджером, и я в тайне надеялся, что он пытался уговорить того дать нам хотя бы полдня на отдых. Немного выспаться, понежиться в кровати, расслабив мышцы уставшего тела. Тэмин остановился у самого лифта и кивнул нам, давая понять, что дождется его. Лидер в последнее время часто хмурился, от чего на лбу появилась еле различимая складочка, за которую его постоянно ругали. Наш добрый Онью улыбался и говорил, что морщинки не старят, а лишь украшают его. Малыш громче всех смеялся над этим, обнимая ДжинКи, разглаживая тонкими пальцами непослушную складочку, что будто только этого и ждала, тут же оставляла свое место, словно ее и не было вовсе.
Квартира встретила нас полутьмой и легким ароматом цветов, что стояли в гостиной. КиБом неизменно каждое утро заказывал все новый букет, гармонично вписывающийся в общий интерьер уютного помещения. Это был наш дом. Безмолвный, он хранил не один секрет, пытаясь защитить от переживаний и одиночества. Но даже он не смог спасти его…
***
— Греет только кофе, — шептал Тэмин, поглаживая края высокой белой чашки большими пальцами рук.
Я застал его на кухне, когда настенные часы показывали почти четыре часа утра. Что разбудило меня в столь ранний час? Чувство беспокойства, дрожь и холод где-то внутри. Мое сознание работало на опережение, в то время как чувства и мозг отказывались воспринимать подаваемые сигналы. Мы были лучшими друзьями. Именно поэтому я виню в случившемся себя. Не уберег, не усмотрел, вовремя не придал значения…
— Тэмин-а, ты позабыл о действии кофеина? – Моя спина прислонилась к белой двери, что захлопнулась за мной, а руки сами собой сложились на груди. Я выжидающе смотрел на молодого человека, сидевшего за столом, на котором мерно горела свеча. На нем была все та же одежда и моя кофта, небрежно накинутая на плечи.
— Я все равно не сплю. – Макнэ нехотя повел плечом, не отрываясь смотря на пламя свечи, подрагивающее от ровного дыхания. В полутьме, царившей вокруг, Тэмин казался еще меньше, худее и милее, чем при свете дня. Будто я и не знал его до этого момента. Мы и правда не знали его таким тихим, отстраненным и… чужим. Именно это слово не мог подобрать я в тот момент, когда наши глаза встретились, а в моей голове родился единственный вопрос, который и сорвался с пересохших губ:
— Как давно ты не спишь?
Вновь тот же жест плечом и взгляд сквозь меня или внутрь меня, как показалось мне тогда.
— Почему? – сдавленно спросил я, постепенно понимая, что с ним что-то не так, что что-то очень важное ускользает от глаз.
Тэмин молчал, делая глоток горького напитка, блаженно прикрывая глаза.
— Если я усну, то Хены не выспятся, и их обязательно будут мучить кошмары. График слишком сильно отражается на вас. – Голос тихий, уставший и безжизненный. Словно он знает какую-то тайну, неведомую мне.
— Это не правильно. Малыш… — шепчу я, ощущая, как по телу скользит волна холода, забираясь под кожу, смешиваясь с потоком крови, норовя проникнуть в самое сердце. Что-то подобное я испытываю почти каждый день, когда не остается желания делать что-то дальше — будь то репетиция или очередная съемка. Хочется все бросить, остановиться на достигнутом. Тэмин вздрагивает вместе со мной, когда ощущение скованности льдом в грудной клетки усиливается. Он движется бесшумно, отставляя прочь кружку с недопитым кофе, шагая по паркету босыми ногами, останавливаясь напротив. Холодные руки касаются моей щеки, и я, не задумываясь, принимаю ласку, блаженно прикрывая глаза. Лед отступает, но впервые продолжает бороться за свое место. Тогда мягкие, податливые губы накрывают мои. Впервые. Силы покидают меня, отстраняя от борьбы, заставляя стоять на месте и не сметь пошевелиться. Где-то в сознании кто-то кричит мне обнять, прижать к себе это солнечное существо, а второй голос вторит ему отступить, прогнать, не позволять делать недозволенное, то, о чем мы оба пожалеем.
Малыш побеждает, заставляя холод отступить, отступая следом, меняясь со мной местами и покидая кухню. Я открываю глаза не сразу, только спустя долгое время, почувствовав, что веки больше не подсвечиваются желтым огоньком свечи, потухшей внезапно, не догорев положенный срок. Это был последний знак, который мне не удалось понять, различить…
***
Утром ДжинКи-Хен нашел Тэмина без сознания в ванной, свернувшегося в маленький замерзший комочек. Он поднял такой шум и крик, что на его голос сбежалась добрая половина общежития. Таким уязвимым и неуверенным в себе Лидера SHINee не доводилось видеть ни разу. В ожидании неотложки, в квартире толпилось слишком много людей, беспрерывно охающих и ахающих. В глазах каждого читался неподдельный страх за жизнь мальчика, которого Ки отчаянно пытался привести в себя всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Прибывшие врачи забрали его в частную клинику, услуги которой оплачивались SM Entertainment, констатировав, что Ли Тэмин впал в кому, причины которой неизвестны. Было ли это сильное истощение или бессонница, которой он страдал, как выяснилось, больше месяца? Или все было глубже? Возможно, наш Макнэ просто устал защищать нас, поддерживать и отдавать свое тепло, которым пользовались все без зазрения совести, не замечая, что тем самым лишают чего-то его? Никто не допускал мысли, что есть кто-то сторонний, кто приложил к этому пусть косвенное, но усилие. Скорее бездействие…
***
«Греет только кофе», — гласила надпись в дневнике Тэмина, который я нашел в нашей общей спальне. Мы искали причины случившегося, срываясь, ругаясь, уходя с репетиций, проводя все свободное время в больнице, не решаясь войти в палату. Просто сидели около закрытой двери, смотря через стекло на бледное, сливающееся с простынями тело того, кто держал нас вместе, защищал и спасал от чего-то. Менеджер качал головой, грозясь распустить группу, если мы не перестанем вести себя безответственно. Но и он уже через два дня сдался, не находя себе места, приходя в больницу вслед за нами, разговаривая с врачами. Последние качали головами и разводили руками. Все зависело от Тэмина и его желания прийти в себя.
Заголовки журналов пестрили яркими буквами. Репортеры пытались докопаться до истинной причины «пропажи» якобы заболевшего Макнэ. Прессу держали на расстоянии, уверяя, что все в порядке и это лишь вирус, который подхватил Тэмин, а следом за ним и остальные участники. Нас перестали донимать спустя неделю. В тот же день потрепанная тетрадка выпала из шкафа Младшего, куда Ки, включивший режим «домохозяйки», попросил отправить постиранные вещи.
«...Я ведь смогу? Этот график сводит их с ума, застилая разум. КиБом и ДжонгХен не могут и дня прожить без ссоры, заканчивающейся холодом в моей груди. Он сковывает тело, останавливая на мгновение сердце, чтобы после заставить биться его с удвоенной силой, разгоняя остывшую кровь по венам. Но если я не заберу его себе, то мы потеряемся, разрушим то, к чему так долго шли. Разве один человек не может потерпеть? Я могу. Я сумею. Ки, Блинг, я потерплю, вы только находите безболезненные способы для выяснения отношений. Ваша дружба – вот чем он питается. Не позволю…
Минхо…

ДжинКи… ты страдаешь из-за своей доброты и неумения сказать «стоп». Все пользуются этим, не обращая внимания, что глаза твои давно пусты, а улыбка натянута. Он подступает и к тебе, но я всегда рядом, чтобы помочь, спасти и защитить. Ты перестал гладить меня по волосам, и холод с усмешкой занял еще несколько лидирующих позиций, надеясь победить в этой войне.
Минхо…».
***
Никто не знал, когда все началось. Я не ведал, что мой малыш на самом деле Мой… Каждая запись заканчивалась моим именем. Он звал меня, надеялся быть услышанным, но…
***
«Минхо, почему ты не замечаешь, как я нуждаюсь в тебе? Нечаянные прикосновения, игра в «фансервис», куда все делось? Раньше это поддерживало меня, спасало, убивало эту тварь внутри меня. По-видимому, устал и ты. Мой лучший друг… мой…
Минхо…

...Я не сплю ровно тридцать дней. Семьсот двадцать часов борьбы с холодом в одиночестве. Греет только кофе… Минхо… греет только эта жижа, которую я вливаю в себя литрами, чтобы случайно не уснуть. Он ждет этого, чтобы проникнуть в ваши сны, превратить в своих рабов, подобных мне. Кофе… все, что остается в отсутствии рядом тебя и Хенов. Вы не чувствуете… но я смогу. Как только график станет посвободнее, в первый же выходной… он уйдет. Уйдет вместе с моими кошмарами, оставив нас в покое. Нужно только потерпеть. Чуть-чуть…».

От автора: Работа состоит из двух частей. Вторая находится в процессе написания.
Спасибо за прочтение.
P.S.В тексте могут быть ошибки с обращениями и именами, за что прошу меня простить.
С уважением, Никки.
Продолжение в Комментариях.

@настроение: Неизменное

@темы: фанфики, SHINee

Comments

[KettyNiki]

Глава 2

Спертый воздух, пропитанный запахом медикаментов, приобрел неуловимый новый оттенок. По пустому коридору бежал молодой человек, сжимая в руке небольшой пластиковый стаканчик, накрытый плотной крышкой. Халат, накинутый на плечи, то и дело скользил по удобной одежде, заставляя бегущего останавливаться и поднимать его. Он спешил, как мог, ведомый усиливающейся с каждым шагом тревогой. Становилось все холоднее, словно кто-то провел черту, заменив осень зимой, лишенной отопления. Эхо гулко отражалось от стен, возвещая о приближении человека к заветной цели.
Минхо остановился у входа в палату, всматриваясь в стекло, не сразу решаясь войти и, наконец, спасти того, кому они обязаны спокойствием, устоявшей психикой, а возможно и жизнью. Ему понадобилось не так много времени, чтобы разобраться в себе после прочитанного и сделать соответствующие выводы, приведшие его к Макнэ. Сопровождаемый недоуменным взглядом ДжонгХена и ворчание КиБома, он на ходу натягивал на себя теплую кофту, попутно отыскивая в телефоне карту Сеула с указанием достопримечательностей, увеселительных местечек, а главное ближайших к клинике кофеен. Минхо не слышал и слов, обращенных ему вслед, произнесенных одними губами ДжинКи: «Спаси его».
— Теперь ведь все зависит от меня? – задал брюнет вопрос, на который и сам знал ответ, переступив порог небольшого помещения и прикрыв за собой дверь.
Плотно задернутые шторы не впускали в палату и лучика солнца, делая атмосферу вокруг невыносимой, мрачной и безжизненно-одинокой. Что-то подобное сейчас творилось и в душе паренька на кушетке, так некстати застеленной зеленоватым постельным бельем, делающим лицо Малыша болезненно-бледным.
Присев на стул, любезно оставленный кем-то из персонала перед кроватью, Пламенная Харизма поставил пластиковый стаканчик, от которого исходил горький аромат свежесваренного кофе, на тумбу. Напиток практически остыл, но все еще хранил необходимое сейчас Тэмину тепло. Поэтому Младший, не приходя в себя, протянул руку в требовательном жесте. Его подсознание еще помнило способ освободиться от одиночества и холода внутри хрупкого, уставшего тела. У Минхо был иной план на этот счет. Он крепко сжал протянутую холодную ладошку, наклонился и припал к ней губами, нашептывая глупости, умоляя вернуться… вернуться к нему и больше никогда-никогда так не поступать.
— Только вместе мы способны бороться, слышишь? – отчаянно шептал Старший. — Кофе не греет, Тэмин-а. Оно издевается, даря мнимое тепло, но не греет, так как это может сделать живой человек. – Чхве и не замечал, как дрожал его голос от невыплаканных слез. Точно так же он чувствовал себя каждый раз во время своих проигрышей, когда такая близкая победа, смеясь, скрывалась прочь к более достойному игроку. – Стоило только попросить, понимаешь? Одно твое слово, и мы избежали бы таких последствий.
Слезы всегда находят способ покинуть свое тайное убежище, как бы силен духом не был мужчина. Вот и сейчас они прокладывали дорожки по впалым щекам Минхо, как и носитель, стремясь помочь хоть чем-то. Но какова может быть помощь, когда совсем рядом беспомощно лежит тот, в чувствах к кому Чхве никогда бы не признался, не случись что-то подобное. Тогда где же был он, когда Макнэ в одиночку боролся за свою вторую семью? Насколько сильна эта дрянь, что с легкостью создает любую иллюзию, разрывая привязанности и совершенно лишая эмоций?
— Почему ты молчал столько времени? О происходящем и ...
Мерный писк приборов, подключенных к телу младшего, заглушал неясные слова. Молодой человек хотел говорить громче, чтобы Его Малыш слышал все, что адресовано ему, но не мог – предательский ком в горле и дрожь голоса завладели натренированными связками.
— …Тэмин, когда все началось? Откуда взялся описываемый тобой холод? Что стало его источником? Неужели мы настолько все отдалились друг от друга, что ничего не смогли заметить?
Минхо, наконец, оторвался от ладошки. На мгновение ему показалось, что тонкие пальчики под его губами стали теплее. Он внимательно посмотрел в лицо младшего, в надежде найти хоть какие-то признаки изменений. Но ничего не происходило. Перед ним лежал все тот же мальчик с закрытыми глазами и мертвецки бледным лицом. От него веяло холодом, от которого невозможно было найти укрытие, пока Тэмин без сознания и не вступит в борьбу.
Парень покачал головой, отметая любые мысли о том, что младший вновь начнет бороться в одиночку. Теперь его очередь спасти, защитить и вернуть члена семьи, друга… возлюбленного.
— Когда ты признался самому себе, что между нами давно что-то больше дружбы? – Минхо невесомо коснулся волос Макнэ, убирая непослушную челку прочь со лба. Он уже успел позабыть какие они мягкие и пушистее на ощупь. Точно пух одуванчика – невесомые, ломкие, но такие приятные и манящие, напоминающие об уходящем лете. — Это не просто любовь, не просто привязанность, даже не страсть. – Улыбка коснулась уголков губ Чхве. – Я не могу подобрать этому название, но точно знаю, что испытываю тоже самое. – Ты только вернись, — прошептал молодой человек, приподнявшись со своего места. Его губы находились в каких-то миллиметрах от уст Тэмина. Он продолжал внимательно следить за реакцией младшего, взвешивая все «за» и «против». – Я жду тебя здесь…
***
Не было страха. Лишь чувство беспомощности. Нет, мне не было одиноко. Я просто был один среди тьмы и холода. Одиночество – когда вокруг тебя много людей, снующих туда-сюда, но им нет до тебя никакого дела; есть ты и они, живущие по иным принципам, смотрящие сквозь тебя. Сейчас рядом не было ни души. Так было легче, но это не могло спасти, помочь вспомнить что-то очень важное. Вот только что?
Мне неизвестно, как давно я здесь. Никакой усталости или привычных житейский ощущений, которые могли бы подсказать, направить… Только отстраненность и крик в ушах, что мне здесь не место. Лишь мгла, такая реальная и буквально ощутимая, что ее можно было потрогать ругами, взбить в пушистые смешные облачка; и горький запах кофе. До тошноты ненавистный, возможно даже зловонный. От него кружилась голова и щипало в глазах. Приходилось зажмуриваться и искать опору, которой здесь не было и в помине, падая в бездну и вновь поднимаясь при помощи какой-то неизвестной мне силы. Под ногами не было твердой поверхности, из-за чего чувство ирреальность, неправильности моего положения усиливалось с каждым новым ударом сердца.
— Греет только кофе, — произносит кто-то за меня моим голосом. Я отрицательно качаю головой и не отвечаю.
— Нет, ведь есть что-то еще? Есть же? – в надежде шепчу самому себе, отыскивая правильный ответ в глубинах своих знаний.
— Греет только кофе, — вновь и вновь повторяю другой Я, заставляя закрыть руками уши, чтобы не слышать этот бред. Но он сильнее, выносливее, как заезженная пластинка, без остановки и перерывов, отражаясь от тьмы, как от стен пустого помещения, проигрывает одни и те же слова. Хочется сбежать, но ноги утопают в чем-то желеобразном, заполняющем все пространство, закрывая собой бездну там, внизу. Мне не остается ничего, как медленно сходить с ума, прислушиваясь к стуку собственного сердца, как к единственному верному и настоящему, что осталось в этом странном месте.
Время продолжает бежать вперед. Оно есть и его одновременно нет. Само понятие «время» здесь неприменимо, пока что-то не меняется. Мне не удается понять причин или источника перемен, но, необъяснимо откуда, в голове рождаются строчки. Я точно знаю, что не умею молиться, но мысли сами складываются в слова, а нательный крестик будто раскален. Я поднимаю руки, чтобы прекратить пытку и вижу, что они практически прозрачные, состоящие из самого настоящего льда. Становится ли страшно? Нет. Только ухмылка рождается на губах, словно так и должно было быть. Будто это я и ожидал увидеть.
«Молю пусти, оставь в покое».
Чуть различимые грани переливаются точно на свету, которого здесь нет. Невозможно не залюбоваться собственным отражением и отвлечься от рождающихся строчек.
«И навсегда покинь сердца».
Что-то меняется вокруг: среда становится агрессивной, колющей, тьма нависает, проникая в легкие.
«Не призван я поддаться воле».
Дышать все труднее, но сердце ускоряет свой ритм, подсказывая, что я на верном пути к разрешению важной задачи.
«Холодной бытности Творца».
Шепот превращается в самое настоящее шипение, в котором невозможно узнать мой голос. Но он по-прежнему не сдается, хоть и вынужден отступить. Мгла рассеивается, приоткрывая путь лучику света. Он приближается медленно, но уверенно, кусочек за кусочком заполняя все вокруг. Я все еще смотрю на руку, пытаюсь сфокусировать взгляд и замечаю в самом центре отчетливый след от чьих-то губ.
«Отдайся свету до конца,» — заканчиваю тихо, практически неслышно, обращая последние строчки своему сердцу.
Становится тихо. Вот теперь по-настоящему страшно – тишина давит на сознание. Столб света останавливается буквально в шаге от меня, приветливо распахивая высокую дверь, предлагая мне выбор – уйти к разгадке своих вопросов, которая, я знаю точно, таится в несвязном стишке; или остаться навсегда там, где мне не будет больше одиноко. Порыв теплого ветра треплет челку. В памяти всплывают воспоминания, но столь стремительно исчезают, что я не успеваю ухватиться за них.
Свет повторяет мою молитву позабытым голосом.
— Кто ты? – В ответ я слышу строчки, въедающиеся в сознание, родившее их. Руку начинает невыносимо жечь. Подношу ее к лицу. След от поцелуя манит припасть к нему своими губами, чтобы распознать спасителя, открывшего мне путь к свету.

[KettyNiki]

***
Из открытого окна веяло сыростью и прохладой. За стеклом моросил осенний дождик, осыпаясь россыпью прозрачных капель на успевшие пожелтеть листья. Последние клонились к земле, не всегда выдерживали нагрузки и срывались с прогнувшихся веток, уносимые дуновением ветерка куда-то прочь. Редкие прохожие кутались в плащи, крепче сжимая в руках рукояти цветастых зонтов, скрашивающих хмурый вечер.
В небольшой, но уютной квартире, раздавался радостный смех и громкие крики. Высокий молодой человек, скользя по паркету, пробегал вот уже третий круг вокруг обеденного стола, пытаясь догнать худенького паренька. Тэмин взвизгнул, стоило Минхо ухватить его за подол безразмерной полосатой майки и потянуть на себя.
— Попался, — пытаясь отдышаться, весело произнес Старший, прижимая к себе хрупкое тело.
— Хен, — жалобно прощебетал Макнэ, — так не честно. – Он попытался надуться, но вышло неправдоподобно – улыбка выдавала его с головой. Теплые руки на талии смущали, заставляя милые щечки покрываться предательским румянцем. С момента их первого поцелуя прошло более месяца, а Младший никак не мог привыкнуть к новым ощущениям, заражавшимся в груди от каждого прикосновения брюнета.
— А я и не обещал играть честно, — как бы между делом оповестил Минхо, подавляя желание показать Малышу язык. Он до сих пор не мог поверить, что все закончилось благополучно без каких-то серьезных последствий. – Теперь ты обязан выполнить свое обещание. – Харизма вполне оправдывал свое звание Пламенной – в глазах с легкостью можно было угадать огонь, сжигающий его разум дотла, оставляя все на волю сердца. Тэмин покраснел пуще прежнего, но обещание есть обещание. Коснувшись плеч Хена, он приподнялся на мысочки и осторожно коснулся его губ своими. Простое касание вскоре переросло в самый настоящий поцелуй, прерванный недовольным покашливанием.
— Ну вот, опять! – простонал КиБом, скрестив руки на груди и бросая на парочку уставшие взгляды. Он часто заставал их за подобным занятием, в тайне молясь, чтобы «дети» не перешли черты дозволенного и, упаси, Господь, не прокололись перед посторонними.
— Брось, дети счастливы, что еще нужно? – ДжинКи прошел на кухню, потрепал волосы обнимающихся молодых людей, довольно улыбаясь. От неожиданной ласки Тэмин практически замурлыкал, поймав на себе ревнивый взгляд Чхве. Они соприкасались лбами и смотрели друг другу в глаза, ведя немой диалог. Об этой особенности SHINee знали многие и открыто завидовали. Удивительно, как пять парней разного возраста с легкостью одним лишь взглядом могли рассказать друг другу о проблемах и переживаниях.
— Может, ты просто завидуешь, что Минхо удалось привести Тэмина в чувства, в то время, как мы даже войти в палату боялись? – Послышался певучий голос ДжонгХена за спиной Ки. Младший обернулся к своему Хену, не меняя позы, и показал язык.
— Может, и завидую, тебе-то какое дело? – Надул он губки.
— Не зря тебя прозвали «Дивой» на просторах интернета, — Блинг притянул брыкающегося Ки в свои объятия, блаженно прикрывая глаза.
Кухня наполнилась звонким смехом Макнэ, наблюдающим за маленьким поединком одногруппников, и воздух в помещении словно стал теплее.
Даже хмурый день не может испортить настроение, когда в вашем доме есть личное солнышко, греющее вас, заряжающее энергией и готовое прийти в любой момент на помощь. Только никогда не стоит забывать, что и ему иногда нужна подзарядка. Обнимите его, загляните в глаза, подарите частичку своего собственного тепла. И вы обязательно получите отдачу. Не заставляете Солнышко чувствовать себя одиноко. Ведь одиночество рождает холод, а холод, как известно, беспощадно разрушает все, до чего добирается.

От автора
Спасибо за прочтение!
Глава получилась больше, чем планировалось,и абсолютно отличающейся от предыдущей. Надеюсь, что оправдаю ожидания тех, кто читает.
Прошу простить меня, если допустила ошибки. А так же за небольшой импровизированный стих, рожденный в два часа ночи на больную голову не менее больного автора)
Оставляйте отзывы, пожалуйста, делитесь своими впечатлениями и негодованиями, если что-то не так.
С уважением, Никки.